Горячая гей библиотека

Лёшкины университеты (глава 15)

Часть 5

Идея посвящать ещё кого-то в такие скользкие дела, как у них с "Муслимом", была для "Татарина" неприемлема. Понимая, что тот деньги отдавать не собирается и дальнейший разговор на эту тему был бессмысленным, чувствуя, как его внутреннее раздражение начинает переходить в глухую злобу, "Татарин", пытаясь успокоить себя, тяжело вздохнул и, тем не менее, стараясь не опускать свой статус, смерил "Муслима" долгим, тяжёлым взглядом и сплюнул в траву.

- Ну раз ты не хочешь возвращать "общаковые" деньги обратно, то так тому и быть.

- "Общаковые" или нет, я этого не знаю. Начнём с того, что они просто честно выигранные. Бля, "Татарин", хорош, а? Ведь у нас всегда всё ровно с тобой было, на хуй вот на ровном месте всё это перечёркивать. Да ещё из-за "пряника" какого-то. Он же один хуй тебе баблосы вернёт, и положишь себе их потом на общак спокойно. А так я чувствую, что ты меня нагреть хочешь. Как-то неправильно это. Я же на общак отстегнул с выигрыша, так что всё по понятиям.

- По понятиям. По понятиям, - закивал "Татарин" головой.

- Выяснили? - "Муслим" как-то искоса, с едва улавливаемой хитрецой посмотрел на "Татарина", и тот уловил этот его взгляд.

- Да, выяснили. Чего тут выяснять-то? Выиграл бабки - получил. Просто я с общака их взял и пацанов не спросил. Так в принципе не делается. Пацаны должны добро дать, чтобы кто-то за проигрыш общаковыми деньгами рассчитался. А если разрешение у всех спрашивать, то и объяснять придётся, что за дела. Опять же "Ерёма" в фуфлфжники скатится и пиздец ему приснится. А это никому не надо. Пацан он вроде не хуёвый. И получается, что или мы весь расклад должны дать или между собой "Ерёму" топить, а тут и то и другое хуйня полная с последствиями.

- А кто тебя просит рассказывать-то? - удивился "Муслим". - Это наша с тобой тема. Больше об этом знать никому и ни надо. А "Ерёма" когда тебе бабки вернёт, кинешь их в общак - и всё. Кто там тебя проверять станет?

- Тоже верно, - согласился "Татарин" и, меняя тему разговора, неожиданно спросил, - тут скоро кой-чо подогнать Обещают, ты как?

- Норм. Закинулся бы. А что по деньгам?

- Х.з. Вроде вполне по нашим ценам.

- Ну если цена реальная, то я возьму.

- Хорошо, "Муслим". Допизделись. Пойду я. Столько ещё геммора всякого.

"Татарин" только собирался было уходить и даже развернулся в сторону общаги, как "Муслим", словно вспомнив, что он хотел сказать что-то важное, слегка хлопнул себя по лбу ладошкой и воскликнул:

- О, бля! Чуть не забыл. Помнишь, ты на сходняк приводил парнягу. Представил пацанам, что тот вроде как у "Цвана" бабки держал?

"Татарин" остановился и развернулся в сторону "Муслима".

- Ну. Донат или "Донателло" вроде поганяло.

- Угу. На больничку его отправили в город.

- В город?! - "Татарин" сделал удивлённое лицо.

- Да. Говорят, что приболел сильно, но пацаны, которые у нас на больничке лепилам помогают, рассказывают, что "опустили" его, и жёстко так, что просто пиздец. Правда, никто не может понять, кто и за что. "Турист", говорят, весь чёрный от злости. Его отряд. Да ещё вот так со стороны кто-то, даже его в известность не поставили, по беспределу. А он смотрящий. Обещает найти и наказать беспредельщиков.

- Ну-ну, - усмехнулся "Турист", - бог в помощь, как говорится. А по поводу того лошка. Судьба по ходу. Если суждено, чтобы тебя на хуй натянули, то никуда уже от этого не пропетялешь, сколько не бегай.

Он пристально посмотрел на "Муслима", и тот даже в какой-то момент почувствовал прокатившуюся по телу дрожь от исходившей от "Татарина" угрозы, которая улавливалась в этом хищном и цепком взгляде. "Неужели его работа?! - промелькнула в его голове догадка. - Хотя на хуй он ему сдался-то? Общак он ведь забрал у него, да и не стал бы он опускаться до какого-то там лоха".

- Наверное. Судьба она такая. Никогда не знаешь, где и чё тебя поджидает. Тем более здесь. Каждый за себя.

- Это ты верно, "Муслим", заметил, - согласился "Татарин", - каждый сам за себя. Не мешай другим, и всё будет ровно у тебя. Ладно. Пошёл я.

Слова о том, чтобы "не мешать другим" неприятно резанули "Муслиму" слух. Он ещё долго стоял на месте, глядя в спину удалявшемуся всё дальше и дальше в сторону общаги "Татарину". На какое-то мгновение ему стало страшно.

Проходя мимо административного корпуса и чувствуя в кармане брюк деньги, "Татарин" интуитивно бросил свой взгляд на окно кабинета "Мюллера", которое по обыкновению было наглухо зашторено. Скользнув взглядом по оконной раме, он поймал себя на мысли, что "Мюллер" давно его к себе не вызывал, но хорошо это или плохо, "Татарин" не знал, однако понимал, что чем чаще он будет "греть" последнего деньгами, тем спокойнее может быть в отношении всех своих вынашиваемых планов. Он на секунду представил себе, как "Мюллер" сидит в кабинете, согнувшись над столом и листая чьё-то дело, мысленно комбинирует свои одному ему известные мусорские подлянки. Но "Татарин" ошибался. В это самое время "Мюллер" сидел в кабинете Валентина Ивановича и, ковыряя ногтем отстающую снизу от столешницы полоску шпона, рассеянно выслушивал скучную речь своего начальника насчёт пошатнувшейся дисциплины. Ему было скучно, а сам монолог Валентина Ивановича отдавала пасторской кислостью и пыльным нравоучительством. "Мюллер" слышал это уже всё много раз и поэтому безразлично рассматривал узоры на обоях кабинета. Присутствующий тут же отец Дмитрий, наоборот, льстиво смотрел в глаза директору, с подчёркнутым вниманием ловя каждое его слово. Отчитывая своего заместителя по воспитательной работе, Валентин Иванович не скупился на эпитеты с какими-то витиеватыми сравнениями и в конце концов сам запутался в том, что говорил, и вернулся к тому, с чего начал, а именно к последним событиям, которые произошли в их учреждении:

- Последние два случая вообще заставляют серьёзно задуматься о результативности вашей работы, Сергей Витальевич!

- Да что вы? - с издёвкой в голосе протянул "Мюллер".

- Не поясничай, Сергей, - попытался тот одёрнуть его.

- Ни на секунду не пытаюсь. Просто мы имеем дело с тем, о чём я вас некогда в этом самом кабинете и предупреждал. Вся эта идея с перемешиванием отрядов, ставкой на актив была изначально обречена на провал. Сколько мы их тут не будем мешать между собой, результат будет один и тот же: разборки, драки, изнасилования. Система.

- Значит, мы должны ломать эту систему. Иначе нас на хер отсюда всех погонят. Ты сам посмотри. За несколько дней два вопиющих случая. Ты знаешь, сколько мне пришлось врача уламывать, чтобы оформить всё как воспаление лёгких? На пацанах живого места не было. Ещё ментам вон проставляться вечером поеду, чтобы не дёргали и не копали. Плохо всё это закончится. Плохо. Ни к чёрту такую работу.

"Мюллер" пристально посмотрел на своего коллегу, но промолчал. Говорить или спорить на тему того, каким образом должна выстраиваться система воспитания в учреждении, он давно уже ни с кем не хотел, так как не видел в этом смысла в силу полной противоположности взглядов на сам подход в воспитательном процессе. "Мюллер" ждал только одного: когда наконец произойдёт что-то такое из ряда вон выходящее, что нынешнего директора наконец-то попросят уйти, и он уже со спокойной душой займёт его место и наведёт тут в конце концов настоящий порядок.

страницы [1] . . . [3] [4] [5] [6] [7] [8]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Тюрьма, 18-19-летние

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>