BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Пятое время года (глава 1)Часть 3 Они были вдвоём,
и будь его, Димкина, воля, он бы сейчас, сию секунду, привлёк бы Расима к себе -
прижал бы его, бесконечно желанного, к своему телу, жарко бы стиснул в горячих объятиях,
и целовал бы, целовал, целовал, медленно раздевая. Всё это было уже, несчетное число
раз многократно проигрывалось в Димкином воображении, но то были его одинокие, его
сладостные фантазии, где он был и автором, и героем в одном лице - где Расим отдавался
ему по первому зову, а сейчас они было в реале, где много чего перевёрнуто с ног
на голову, где правят бал другие законы, и потому нужно было не форсировать события,
а по-умному распорядиться дарованным шансом - нужно было не испортить всё глупой
поспешностью, не наломать дров. Словом, нужно было снова и снова всё продумывать -
и прежде всего нужно было думать, какую надо создать, смоделировать ситуацию, чтоб
подкатиться к Расиму естественно, чтоб не спугнуть его, не ошарашить. Так прекрасно
всё началось - и началом этим нужно было дорожить, нужно было его развивать и углублять,
а не перечеркивать одним нетерпеливым преждевременным движением! Тем более что Расим -
Димке казалось, что он это чувствует - был предрасположен к диалогу, к доверительности,
к дружбе. - Дим, а это что? - с удивлением проговорил Расим, открыв дверь в туалет.
- Где? - Димка с готовностью подошел к Расиму, стал позади близко-близко, заглядывая
в туалет из-за плеча Расима. - Ну, вот. Ванна какая-то, для чего она? - Расим
с недоумением оглянулся - вопросительно посмотрел на Димку. - Это бидэ, - усмехнулся
Димка, который точно так же, как сейчас Расим, два года назад, впервые попав
в гостиничный номер, спрашивал об этом у пацанов, и те, похабно
смеясь, популярно и красочно объясняли ему назначение этой "ванны". - А для чего оно? -
Расим, как когда-то Димка, видел бидэ впервые.
- Ну, блин, для баб это - чтоб подмываться, - хмыкнул Димка. Расим отвернулся
от Димки - перевёл взгляд на странное приспособление, и Димка, стоящий за спиной
Расима, невольно скользнул взглядом по его шее. Кожа у Расима была нежная,
матовая - Димка почувствовал, как в паху у него сладостно, горячо потяжелело, и эта
горячая сладость тут же невидимо, но совершенно ощутимо полилась в шевельнувшийся
член, отчего член стал медленно разбухать, увеличиваться, расти - вопреки Димкиным
разумным мыслям о необходимости тактики-стратегии в лепке отношений. У головы была
логика одна, а у члена была логика другая, и эти две логики мало согласовывались
между собой. - Прикольно! - Расим рассмеялся. - Ну, и как они это делают? Ну, то
есть, как они в этой ванне подмываются? - Откуда я знаю? - отозвался Димка,
испытывая неодолимое желание вжаться невидимо взбугрившимся, отвердевшим членом
в Расимовы ягодицы. - Ну, а нам для чего оно? - хмыкнул Расим. "Нам - для того,
чтоб попки подмывать" - мгновенно возникла в голове у Димки игривая мысль. И,
наверное, можно было б сейчас, сказав так, одновременно с этим прижаться пахом
к Расимовым ягодицам, округло обтекаемым тонкой джинсовой тканью брюк, но в невидимой
схватке головы и члена голова Димкина одержала над членом победу, и потому сказал -
проговорил - Димка совсем другое, объясняя непонятливому Расиму, что номера
в гостинице не делятся на "мужские" и "женские": - Может, до нас здесь девчонки
жили. Или будут жить после нас. Это ж, Расик, гостиница! Сам подумай, не могут же
они каждый раз эту бабскую ванну то удалять, то снова вделывать - в зависимости
от того, кто будет здесь поселяется в очередной раз! - Ну да. Я чего-то так
не подумал! - Расим рассмеялся вновь, снова оглядываясь на Димку. - Меня Расиком
бабушка называет, когда летом я езжу к ней в гости. Ты сказал сейчас "Расик" - и я
сразу вспомнил лето. - Ну, я не знаю. Если не хочешь, чтоб я тебя так называл,
я тебя так называть не буду, - проговорил Димка, не уловив, хорошо это или плохо,
называть Расима так, как его называет бабушка. - Почему не хочу? Я просто сказал.
Называй! Меня другие Расиком ещё ни разу не называли, вот я и сказал. Называй.
Расим проговорил всё это чуть сбивчиво, словно смущаясь оттого, что ему приходится
посвящать другого человека в сугубо личные вопросы; и вместе с тем ему, Расиму, была
приятна такая Димкина предупредительность, как если бы Димка - Дима - был ему
другом или близким человеком. Они стояли так близко, и Расим был так мил своей
непосредственностью, что Димке в какое-то мгновение показалось, что если сейчас
Расима привлечь к себе - если обнять его, притянуть, прижать к себе, то... Димка
не успел ни додумать до конца эту сладостную мысль, ни тем более сделать импульсивное
движение в сторону Расима, как вдруг неожиданно раздался стук в дверь, и Димка,
от неожиданности вздрогнув, торопливо отступил от Расима, поспешно сделал шаг назад,
одновременно с этим на секунду наклонив голову вниз - мимолётно скользнув взглядом
по ширинке своих брюк, проверяя, не бугрятся ли штаны в том месте, где сладкой
тяжестью каменел напрягшийся член; брюки не бугрились: тесные плавки, специально
купленные Димкой для поездки - для таких вот случаев - прочно прижимали член к паху,
скрывая возбуждение. - Кто-то в гости к нам, - проговорил Расим, не заметивший
ни Димкиной поспешности, с какой Димка отступил назад, ни мимолетно скользнувшего
вниз Димкиного взгляда. - Открыто! Дверь бесшумно открылась - и на пороге,
в дверном проёме, нарисовалась Зоя Альбертовна. - Можно, юноши, к вам? - Зоя
Альбертовна шагнула в комнату. - Я уже всех обошла, посмотрела, кто как устроился.
О, да вы молодцы! - Зебра скользнула взглядом по комнате. - Вещи распаковали,
разложили-развесили. Просто умнички! А то зашла в восемьсот восьмой, а Петросян
сидит в курточке на кровати, уткнувшись в телефон. - Петросян - лох, - спокойно
проговорил Димка, за спиной Зебры весело подмигивая Расиму. - Какой Петросян? -
обернулась Зебра, с недоумением глядя на Димку. - А к какому вы заходили? -
Димка, в свою очередь, посмотрел на Зебру вопросительно. - Я имею в виду Леру
Петросян - из нашего класса. - Значит, лохушка, - невозмутимо проговорил Димка,
глядя на Зебру смеющимися глазами. - Дима! Что за выражения, - Зоя Альбертовна
запоздало сообразила, что Димка её банально разыграл. - Ты ж воспитанный парень,
чтоб такого я больше не слышала! - Ну, а что, Зоя Альбертовна, не прав я, что ли?
Стоило лететь за тысячу километров, чтоб по приезде сразу же уткнуться в телефон.
Сидела бы дома - лупилась бы дома в телефон! Что - я не прав? - Ну, прав ты или
не прав, в любом случае нужно следить за речью! Договорились? - Договорились, -
улыбнулся Димка, демонстрируя Зебре свою покладистость. - Ну, хорошо, - Зоя
Альбертовна перевела взгляд на Расима. - Как, Расим, твоё настроение? - Нормальное,
даже отличное! - улыбнулся Расим. - Дима не обижает? - шутливо проговорила Зоя
Альбертовна, вновь посмотрев на Димку. - Нет, - Расим тоже посмотрел на Димку,
и улыбка у Расима стала еще шире. - Всё классно! - Ну, и отлично! Значит,
так. Ужин сегодня будет в семь часов, потому без пятнадцати семь все собираемся внизу -
в холле. Без опозданий! Там я скажу о программе на завтра. Всё ясно? - Ясно! -
одновременно - в два голоса - отозвались Димка и Расим, и оттого, что получилось
у них это синхронно, непреднамеренно слаженно, они, переглянувшись, тут же рассмеялись;
Зоя Альбертовна, покачав головой, улыбнулась: вышло и в самом деле "в один голос"!
- Мой телефон у вас есть. Расим, вбил мой номер? - Зебра посмотрела на Расима.
- Нет, - Расим отрицательно покачал головой. - Сейчас Дима продиктует - я вобью.
- Хорошо. Значит, договорились, без опозданий - ждать никто никого не будет! -
подытожила Зебра, выходя из номера. - Через полчаса собираемся внизу! А я зайду
ещё раз в восемьсот восьмой - посмотрю, как у них дела. Зебра вышла, бесшумно
закрыв за собой дверь, и Димка с Расимом, посмотрев друг на друга, друг другу
непроизвольно - одновременно - улыбнулись. Классно всё начиналось! Член у Димки
за те несколько минут, что находилась в комнате Зебра, чуть ослаб, утратив свою
сладостно ноющую окаменелость, острота возбуждения миновала - и Димка, глядя
на Расима, подумал, что хорошо, хорошо, что появилась Зебра - постучала-вошла, словно
ангел-хранитель Димкиного счастья, не дав Димке сделать явную глупость! Любовь
безрассудна, и человек, который влюблен, порой в угаре своей любви перестаёт понимать,
как может тот, кого он безумно любит, не разделять его чувств, - человек влюблённый
подчас теряет ощущение реальности, и ему начинает казаться, что сила любви его такова,
что не ответить на любовь его просто невозможно. Вот и Димке в какой-то миг
показалось-почудилось, что если он Расима обнимет, то Расим воспримет это соответствующе:
на объятие отзовётся объятием ответным. Да уж! Не появись Зоя Альбертовна - и неизвестно,
что теперь было бы. "Идиот!" - подумал о самом себе Димка, только теперь осознавая,
как близок он был к тому, чтобы своими руками разрушить только-только зарождающиеся
отношения; и ещё подумал, что не надо торопиться, не надо форсировать то, что придёт
само. "Обязательно придёт!" - в состоянии радостной эйфории подумал Димка, еще не зная,
как именно это случится, но пребывая в полной уверенности, что случится это обязательно,
потому как по-другому просто не могло быть - теперь, когда они оказались вместе!
страницы [1] [2] [3] [4] [5] . . . [8]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, 18-19-летние, Мечты и мокрые сны
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|