Горячая гей библиотека

Тридцатилетка (глава 1)

Часть 6

Пока хозяева помогали раскладывать гостю вещи, забежали сыновья. Этьен непроизвольно оценил их уже мужские фигуры. Оба были симпатичными блондинами, можно даже сказать, красивыми юношами.

Младший, как и полагается - более шумный, словоохотливый и прямолинейный. Он тоже с интересом, не смущаясь, оценил Этьена. Особенно его узенькие панталоны - в Майнце так не одевались, тут не было вельмож, а простые люди носили обычные широкие штаны. Хорст даже засмеялся, представив, что француз голый. Он же снял камзол, и теперь его попка была тесно обтянута шёлком, а спереди выпирал внушительный, даже огромный бугорок - да так, что Урсула и не знала, куда прятать взгляд.

А вот старший - Рупрехт, был посерьёзнее и даже угрюмее. Он не прятал взгляд и не хихикал - ему действительно был интересен иностранец. Как он выглядит, как ведёт себя и как одет конечно. Он долго изучал его. Этьену даже показалось, что в штанах у него что-то зашевелилось, но не придал этому значения: в таком возрасте и на столб встаёт.

Закончив с поселением, Ульрих и Этьен спустились выпить. Француз отдал должное мясу, но кривился от вина. Разве это вино? Но даже не заметил, как набрался до икоты. Ульрих же от него не отлучался - такой был приказ Дамиана. Все его прихоти должны были выполняться беспрекословно, а ещё лучше было угадывать их.

И одна вещь, даже в таком полускотском состоянии, все же беспокоила Этьена. Даже больше, чем в трезвом.

Две недели он был без секса. После Луи в Париже он мчался, как бешеный, в Майнц. Лёгкое самоудовлетворение под представление Дамиана и Франца не в счёт. Он понимал, что красивого жеребца тут ему не найти - парочка из кафедрального собора испарилась, а чтобы кого-то найти в этой католической дыре, нужно время. Возможно, хотя бы женщина? Вот этот амбал Ульрих точно куда-то ходит.

Этьен доверительно спросил Ульриха, куда ему податься, и тот сказал:

- У нас их не так уж много, а сейчас горячий сезон. Я тебе сегодня закажу на завтра, хорошо?

- Ну, хоть так, - без энтузиазма ответил Этьен.

Увидев, что француз остался недоволен, а значит и Дамиан будет недоволен, Ульрих сказал:

- Впрочем, есть один вариант. Вставай, пошли.

Этьен еле встал, но на свежем воздухе ему стало легче. Они прошли всего двадцать метров - до трактирной конюшни. Там было тепло, сухо и светло от яркой луны. Ульрих зашёл за стожок сена, спустил на пол широкие штаны и высоко поднял дешёвую рубашку. Шевалье аж присвистнул и моментально отрезвел. Он любовался телом этого сельского красавца: крепкие ноги, поджарые ягодицы, в меру волосатые, широкие плечи.

- Если не побрезгуешь... - прошептал Ульрих.

- Дурачок, да таким телом и король бы не побрезговал - я-то точно знаю, - ответил Этьен.

- Давай по-быстрому, сюда в любой момент могут зайти - куча лошадей.

Шевалье не надо было повторять два раза. Он подошёл к Ульриху, одной рукой обнял за каменный пресс, а второй сильно нажал на плечи. Парень согнулся в половину и, чтобы не упасть, оперся на деревянную стенку. Француз коснулся горячим членом узенькой дырочки, которая уже пульсировала и дышала в ожидании праздника.

- Извини, милый, в другой раз по-людски будет, а сейчас нет мочи терпеть.

С этими словами Этьен сплюнул на свой член и вхуярил его со всей дури в селянскую ущелину. Мужик хотел заорать от боли, но понимал, где они, и его сдавленный крик от этого получился ещё жалостней, чем если он бы закричал во всю мочь.

- Потерпи, потерпи, дорогой. Сейчас полегчает.

Этьен, вогнав хуй по самый корень, остановился, он одновременно наслаждался теплотой и давал привыкнуть к своему горячему инструменту. Ульрих сам дал понять, что боль минула, - через несколько минут он начал вертеть попкой.

- Поимей меня, - простонал Ульрих после того, как во время своих фрикций наткнулся простатой на хуй.

Этьен начал двигаться. Ему нравилось ощущать пульсирующую дырочку Ульриха, видеть, как он изгибается, будто кот, стонет под натиском его проникновений. Немец подмахивал своей попкой и стонал все громче. Так прошло минут двадцать.

- А теперь побудь королём, - прошептал Этьен.

Он выбрал правильный угол и под ним начал яростно проёбывать простату немца. У того аж дыхание перехватило. Он хватал воздух, как рыба на берегу, пока не выплеснул кружку спермы на стенку.

Этьен вытянул свой хуй и довёл себя до оргазма, бурно кончив на спину ещё согнутого Ульриха, он хлопнул его по заднице и сказал:

- Спасибо, что выручил.

Ульрих наконец отошёл, обернулся лицом к Этьену и удивлённо спросил:

- Как ты это сделал? Ни ты, ни я даже не прикоснулись к нему. Выходит, я кончил, как баба?

- Это королевский секрет, - засмеялся француз, - пошли пить вино. Нет, лучше пиво - ваше рейнское вино дрянь.

Удовлетворённый и благодарный Ульриху француз был готов продолжать кутить. Немец с увлечением слушал парижские истории иностранца. Благо, у того хватало запаса немецких слов, чтобы связно говорить. Но чем дальше, тем более ясность речи пропадала. Около трёх часов ночи Этьен уже был настолько пьян, что не мог даже говорить. Новый друг взвалил его на плечи и затащил в комнату. Он не знал, как отходят ко сну парижские вельможи, во что одеваются, но понимал, что спать в дорожной одежде нельзя. Немец стянул с француза всю одежду, укутал голого по самый подбородок и пошёл спать к городским друзьям.

Этьен спал плохо. Тяжёлый и нервный день, страстный и короткий секс, слишком много алкоголя. Голова шумела, что-то мерещилось. Какие-то битвы, погоня, бал, даже боль почувствовал. Только почему она не проходит, это же сон?

Шевалье заставил себя приоткрыть глаза. Чьё-то горячее и учащённое дыхание опаляло его шею. А очко ныло от боли.

"Сантиметров 19-20", - ещё подумал Этьен.

Его ноги были заброшены на чьи-то широкие и мускулистые плечи. Но кто это? В комнате было темно, как в погребе. Кто бы это ни был, Этьену понравилась такая наглость, тем более что мужчина был явно профессионалом с большой практикой. Поэтому шевалье решил не выдавать себя и просто получить наслаждение.

Через некоторое время боль сменилась на приятную истому. Мощный поршень трахал "в затяжку": быстро входил и медленно выходил. Каждое такое движение француз чувствовал всеми своими клетками. Он еле сдерживался, чтобы не застонать. Это было практически невыносимо. Но он не хотел сбивать загадочность и наслаждение от того, что какой то незнакомец трахает его, как девчонку. Мощный ствол легко разрезал стенки парижской задницы, "целовал" простату, пуская дрожь по телу, и выходил наполовину. А потом снова и снова - теперь уже как по маслу.

Незнакомец кончил, не вынимая хуя. Он не орал, но и не молчал: тяжело сопел и дышал. Этьен оставался лежать с закрытыми глазами, мощным стояком, а из его дырочки текла сперма.

Ёбарь наконец встал с Этьена. Тайна открылась, когда он подошёл к кровати возле стены. И хотя лица не было видно, шевалье был уверен, что это старший. Но откуда у него столько техники и опыта?

Удивлённый, со стояком, чтобы не выдать себя, он уснул, решив отложить решение этой задачи до утра.

Сон пьяного, как известно, неспокоен. Около восьми Этьен проснулся от характерного чваканья. Он открыл глаза и увидел красивую юношескую спину с аппетитной попкой и стройными ногами. В то же время руки этого парня лежали на чьей-то голове. Тот, второй, был скрыт от шевалье. Но сомнений в роде его занятий не возникало.

На коленах стоял Хорст и жадно сосал член Рупрехта. По движениям и звукам парней было все понятно: вот Хорст вылизывает член брата снизу к самому кончику, а теперь обрабатывает головку, сейчас он вылизывает яйца. А вот нетерпеливый старший брат схватил младшего за голову и начал насаживать свой хуй на его клык.

Этьен подумал: "Даже вдребезги пьян я не ошибаюсь - вот что значит опыт! Старший явно доминант, и этот он засранец выебал меня ночью, а младшего, видимо, он совратил".

Но тут хуй Рупрехта вырвался из горла Хорста, и тот попросил младшего повернуться к нему попкой. <"Классика: теперь очко надо обслужить; жаль малого, раба из него сделал", - подумал шевалье, и только он успел закрыть глаза, как Рупрехт обернулся к нему с торчащим хуем, подтянул стул и оперся на него.

Теперь Этьен не мог видеть, чем занимаются парни. И догадаться тоже было тяжело. Какой-то шум, но слишком невнятный. И вот через минут семь- девять Рупрехт застонал. Видимо, младший хорошо орудовал язычком в его пещерке. Но тут произошло что-то странное, так что шевалье забыл про осторожность и открыл глаза. Старший брат начал просить:

- Давай, глубже. Да что ты как маленький. Сильнее трахай. Полностью вводи. Давай, давай.

Немая сцена: Хорст закрыл глаза, схватил за бедра Рупрехта и что мочи стал долбить его дырочку; Рупрехт перехватил удивлённый взгляд Этьена, дроча свой хуй; Этьен полез рукой под одеяло и нащупал там свой огромный хуй.

- Что смотришь, хочешь, чтобы он и тебя продул? - вызывающе спросил Этьена старший брат.

- Ты много говоришь, - ответил француз, встал с кровати, подошёл к немцу и, взяв в руку свои 23 сантиметра, начал со всей силы лупить ими по лицу старшего брата, которого продолжал яростно ебать младший.

- Прости, прости меня. Я всё понял, - начал извиняться Рупрехт, при этом пытаясь схватить губами это чудо света.

Такого он никогда не видел и даже не знал, что такие существуют.

страницы [1] . . . [4] [5] [6] [7]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Прошлые века, Молодые парни, Мужики и молодые

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>