Горячая гей библиотека

Мраморный юноша

Часть 2

Так прошло несколько недель или, может быть, месяцев. Я не знаю. Но вот - всё было закончено. Передо мною стоял он... Я попробую описать то, что сотворил.

Это был обнажённый мраморный юноша ростом чуть более метра и восьмидесяти сантиметров, то есть, несколько ниже меня самого. Был он очень молод - где-то восемнадцати-девятнадцати лет. Словом, в расцвете своей юной прелести.

Он был так тонок и изящен станом, что тяжеловесный мрамор теперь казался лёгким, воздушным, будто облако. Волнистые волосы его спускались до бёдер. Руки его были тонки и хрупки. Пальцы их длинны, будто у музыканта. Он был худ, но в то же время мускулист.

А лицо! Каким прекрасным и совершенным было оно! Нежное, тонкое чертами. В нём сочетались одновременно и женственная плавность, и пробуждающееся мужество. Оно выражало спокойствие и кротость, но губы были пухлые и выдавали в их обладателе капризную избалованность.

- А ты из очень благородного рода, должно быть! - сказал я, улыбнувшись ему. - Изот. Тебя будут звать Изот.

Я оглядел его и не поверил сам, что это я сумел создать подобную красоту. Он был безупречен! Он был будто бы наделён душою.

Долгие часы любовался я на своё творение. Меня переполнял невыразимый восторг. Но после - горечь разлилась в моём сердце.

Я подошёл к Изоту. Я обнял мраморные плечи. И, повинуясь безотчётному порыву, поцеловал его губы. Холодные, мраморные губы.

- Ах, если бы ты был живым! - проговорил я со слезами в голосе. - Как я любил бы тебя!

После я вышел из дома и долго гулял на лоне природы. Радостно и грустно было мне в одно и то же время. День был чудесный. Солнечный и прохладный одновременно. Была ранняя осень. Воздух казался хрустальным, а краски мира скромными и чистыми. Трава была ещё ярко-зелёной, и там, где падали на неё лучи солнца - сияла изумрудными оттенками. А деревья уже окрасились в золото и багрянец. Через долину несла свои воды небольшая, но быстрая речушка. Под ногами шуршал ковёр из опавших листьев. У корней притаились маслянистые тельца грибов. Тут и там краснели крапины ягод. Где-то в кустарниках шуршали то ли птицы, то ли небольшие зверьки.

Я всегда любовался природой один. И никого не хотел видеть с собою рядом. Теперь же я вдруг ощутил непреодолимое желание показать эту красоту. Разделить её... с кем? О, нет, зачем думать о невозможном. Но да, мне хотелось погулять здесь с ним. С Изотом. С тем юношей, которого я придумал.

Я вернулся домой. Мраморный Изот стоял на своём месте. Босые ноги, изящные и красивые, упирались в постамент. Я осмотрел его снова. Комната погружалась в вечерний сумрак. И мне вдруг показалось, что передо мною стоит не мраморная фигура, а настоящий человек. Что вот эти кудри, спадающие до бёдер, если тронуть их, будут не мраморными, но мягкими настоящими волосами. Что эти упругие ягодицы будут тёплыми, нежными, ежели я их коснусь.

Это же надо так искусно всё сделать! Лишь великому Буанаротти было подобное под силу!

Гордясь своим творением, я отправился спать.

Мне снились прекрасные, счастливые сны. Леса и луга, залитые солнечным светом. И кто-то рядом был со мною. Чью-то руку я сжимал в моей руке. Видел чью-то улыбку...

Утром я проснулся и первым делом пошёл взглянуть на Изота.

Я почти целый день провёл в мастерской. Говорил с ним. Я рассказывал ему о своей жизни, о своих мечтах. О своей тоске по красоте и безупречности. Хотя и знал, что никто меня не слышит, никто не ответит мне. Только безмолвная статуя стоит передо мною.

Вечером, перед тем как лечь спать, я снова сделал то, что и днём ранее. Я подошёл к Изоту и коснулся своими губами его губ. И мне показалось...

Да нет же, невозможно! Но я будто бы ощутил едва уловимое тепло его губ. Да, они были тёплыми. Бред, просто бред! Должно быть, у меня у самого жар! В последнее время я слишком много работал, слишком мало отдыхал и так часто забывал о пище! Неудивительно, что я сделался болен! Какой же организм выдержит такое испытание, какому сам я себя подверг! К тому же - расстроенные нервы. Избыток волнений.

С этими мыслями я ложился спать.

Ночью не давали мне покоя какие-то звуки. Мне всё мерещились шаги. Будто кто-то ходит по дому. Спускается и поднимается по лестницам. Я подумал, что, быть может, в дом забрались грабители. Пришла в голову безумная мысль, что кто-то вздумал украсть моё сокровище, моё творение - моего Изота. Хотя никто, кроме меня, его не видел, никто о нём не знал.

Я взял отцовский кинжал, что хранил всегда под подушкой, в одну руку, а в другую - жирандоль с пятью зажжёнными свечами и вышел из комнаты. В доме всё было спокойно. Всё было на своих местах. Картины, вазы и ковры, старинные столы, кресла, шкафы чёрного дерева - всё застыло в ночном безмолвии. Я проверил входные двери в центральном холле - они были крепко заперты на засов. Ставни на окнах тоже были плотно сомкнуты. Я обошёл все этажи, все комнаты. Никого. Я вернулся в спальню и снова лёг в постель и крепко спал до самого утра.

Следующей ночью странные звуки повторились. Снова по галерее, по ступеням лестниц будто бы раздавались чьи-то лёгкие вкрадчивые шаги. Я снова вышел с подсвечником. Снова никого в доме не обнаружил. Я обыскал многочисленные помещения в доме. Холл и библиотеку, четыре гостиные, три пустые спальни, галерею, оранжерею, кабинет... Оставалось проверить лишь мастерскую.

Я вошёл туда. Леденящий ужас охватил вдруг всё моё существо. Сотня ледяных игл будто бы вонзилась разом в моё сердце. Изота не было на постаменте. Он исчез. Как это могло быть? Где он? Кто забрал его у меня?

Слишком сильным оказалось потрясение. Не успев ничего предпринять и даже обдумать, я лишился сознания...

Я очнулся, когда в окно уже светило солнце. Я лежал на своей кровати, в спальне. Не сразу вспомнил я события минувшей ночи. А когда вспомнил - вскочил и кинулся в мастерскую. Изот стоял на своём постаменте, в целости и сохранности. Сон! Ну, конечно же! Просто глупый сон! Никто его не похищал.

Море облегчения и радости заполонило меня.

Только вот - что это? Разве таково было положение его рук прежде? Я помню, что одна рука свободно свисала вдоль тела. Другою же рукой - слегка согнутою в запястье, он теребил свой кудрявый локон. Теперь же эта рука спустилась ниже, и юноша держал её у своего сердца. Или так сразу и было?

Я не придал этому значения и скоро позабыл о своём глупом сне. Я продолжил жить, как прежде. Заниматься повседневными делами. Изготовил несколько новых шкатулок и камей.

Через несколько недель наступили холода. Подули северные ветры. Небо закрыли чёрно-серые облака. Косые струи дождя стремительно обрушивались вниз, срывая с деревьев последние листья. Выглядывая вечерами в окно, я видел мрачный сад, где вместо пышных разноцветных крон торчали теперь чёрные, мёртвые остовы.

В доме стало очень холодно. Гуляли по коридорам сквозняки, шурша гобеленами, скрипя створами ставен и шкафов. Я растапливал в своей спальне камин и грелся около него вечерами, сидя в обитом оленьим мехом кресле.

Однажды поздним вечером я сам не заметил, как задремал с книгою в руках. Вдруг пробудил меня явственный стук в дверь моей спальни. Я встрепенулся, поднял голову, прислушался. Показалось? Нет, постучали снова. Не было сомнений - мне не показалось. Вправду - стучат. Но как это возможно? Я в доме один. Дом заперт. Никто не мог стоять в коридоре подле моей спальни. Но в дверь стучали.

Я не почувствовал страха, только удивление.

- Кто там? - спросил я громко.

- Господин скульптор! Откройте, пожалуйста! - раздался в ответ нежный тихий голос. - Мне очень холодно! Дайте мне плед или одежду!

Голос был красивый, но странный, будто неземной. От него мурашки невольно бежали по коже.

- Да кто же вы?

- Это я, Изот.

Кто же так злобно шутит? Я почувствовал, что могу снова лишиться чувств.

Пока этого не случилось, я вскочил с кресла, подбежал к двери, отодвинул щеколду и распахнул створы...

В неярком свете догорающего камина я увидел белый силуэт. Он скользнул в комнату бесшумно, словно призрак.

Это был обнажённый юноша. Это был он, Изот.

Я не знал, смеяться ли мне, плакать ли, кричать ли. Не могу описать я, что чувствовал тогда. Страх ли, восторг ли? Я не спал. Я точно уверен был, что бодрствую. Разум был совершенно ясен и трезв.

Я сделал усилие, чтобы овладеть собою. И мне это удалось.

- Проходи. Садись к огню, - сказал я Изоту.

Юноша сел.

Я подложил дров и хворосту в огонь. Всё разгорелось ярко, осветив комнату и моего гостя.

Я с опаской сел рядом и поглядел на него. В нём не было ничего отталкивающего или страшного. Это был просто молодой паренёк, обыкновенный живой человек. Разве что неестественная бледность кожи отличала его от людей. Но глаза смотрели выразительно и живо. Губы мягко и кротко улыбались. Я с опаской протянул руку к нему, боясь, что он исчезнет, что я всё же проснусь. Но нет! Он был настоящим! Мои пальцы коснулись его белоснежных волос - настоящих, мягких, как лён, волос. Я погладил их с нежностью.

Потом я взял его за запястье. Оно было холодное. Но не так, как бывает холоден мрамор. Скорее, такова на ощупь рука озябшего человека. Я чувствовал нежную бархатистую кожу, мягкую, живую плоть. Я приблизил своё лицо к его лицу и почувствовал, что он дышит. Да, он был живым! Он даже дрожал от холода. Крохотные сосочки сжались плотно, и белая кожа стала пупырчатой.

Я осторожно, бережно укутал пледом юношу.

За окном выл и выл заунывно ветер. За каминной решёткой трещали дрова. Мы оба сидели и молчали. Я любовался Изотом, а он задумчиво и отстранённо глядел на огонь.

страницы [1] [2] [3] [4] . . . [6]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Мужики и молодые, Фантастика и мистика

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>