Горячая гей библиотека

История о двойном камин-ауте

Часть 3

Молодой человек был настолько растерян и ошарашен только что услышанным, что не мог даже пошевелиться, не то чтобы что-то произнести вслух. Слова матери прозвучали так неожиданно и бессмысленно, что он отказывался верить в то, что сейчас услышал, даже в то, что он вообще что-то слышал секунду назад.

- Мама, ты себя слышишь? Ты о чём, с чего ты вдруг так взъелась? Ты действительно относишься ко мне всего лишь как к какому-то болванчику, к чему-то ненастоящему, второстепенному? Я для тебя лишь часть какой-то нелепой мозаики, создающей картину твоего существования, деталь, которую можно подогнать, подточить, а если не подойду под стандарт, то ты меня просто выбросишь, избавишься, как от брака? И ещё, ты всё же стесняешься меня. Какая ирония, и как мне больно!

- Заткнись, Иуда! Слушай меня. Сейчас ты вымоешь руки, съешь свой ужин, затем отправишься к себе в комнату заниматься. В воскресение мы, как обычно, пойдём на службу. После отправимся домой вместе с Фирой Марковной и Лизой. Я их сегодня утром уже пригласила. Ты понял, к чему я клоню? Вы ровесники, она из уважаемой богатой семьи, у меня связи и влияние в этом городе. Вы подружитесь, а потом поженитесь, и чем раньше, тем лучше. За ней квартира уже в приданое готова в самом центре, в сталинке на Котельнической. Слышишь ли, ты? Что рот раззявил?! Что стоишь, как статуя! Мыть руки, сейчас же! - мать Артёма уже не кричала, не орала, а просто ревела, и этот рёв оглушал прежде всего своим содержанием.

- Я не хочу! Что ты за человек! - брызнул слезами Артём. - Зачем ты так со мной?!

- А как ты хотел, мой дорогой? Ты уже не маленький! Пора думать о будущем, о взрослой, настоящей жизни, которая не такая уж и яркая, как тебе представляется! Начнём с твоего шмотья, а там полегче пойдёт. И говорить со мной на равных ты сможешь только тогда, когда станешь хозяином и отцом! А сейчас ты пока что просто нахлебник, статья дополнительных расходов, причём немалых, и сопляк, зависящий от матери, отирающийся у моей юбки! Так что будь добр, позволь мне на правах старшего помочь тебе стать человеком, а там хоть и прокляни, зато я спокойна буду, что не в чистое поле тебя отпускаю, долг свой родительский исполню. Всё, хватит, утри слёзы и вперёд.

Женщина на порядок снизила уровень производимого шума, поправила огромную халу на голове и пошла накрывать на стол.

- Куда ты пошла?! Ты всё сказала, да?! Теперь послушай меня! - сквозь слёзы Артём пытался выстоять в этом неравном бою.

- Мразь! - мать резко развернулась, в два прыжка оказалась возле сына и саданула его крепко по щеке. - Убирайся вон в комнату, на колени, сегодня будешь сыт своей тупостью!

- Я гей! Слышишь? Гей, гомосексуалист, педик, пидор, содомит, голубой! Ни с какой Лизой знакомиться поближе я не стану и уж тем более не женюсь на ней и ни на какой другой! И в церковь с тобой больше ходить не буду, избавлю тебя от позора и косых взглядов! Теперь кусай локти, милая мама, твой сын оказался не таким, как ты хотела, и все твои монументальные католические устои рухнули навсегда! И не вини меня, прошу! Уж коль на то пошло, ты меня родила, я твоё создание, хоть и уродливое и порченое, но твоё, часть тебя, так что, мамочка, видно, и ты не такая уж идеальная, как хотелось бы, не само совершенство! - слёзы парня переросли в настоящую истерику, и Артёма было уже не остановить.

Парень приготовился уж было продолжить свои откровения, но вдруг, словно мгновенно зачарованный мановением невидимой волшебной палочки невидимого волшебника, запнулся, замолчал и пристально посмотрел на мать. Вопреки его ожиданиям, не последовало очередных обвинений, оскорблений и даже побоев. Мать стояла близко, напротив, так, что он мог слышать её дыхание, с прищуром пристально глядела ему прямо в глаза, склонив вправо свою огромную из-за невероятных размеров причёски голову, и как-то незаметно, едва уловимо улыбалась.

- Мой руки и садись за стол.

- Ты слышала, что я сказал?!

- Просто вымой руки и садись за чёртов стол, Артём. Заодно и поговорим, обсудим всё.

Кролик, загипнотизированный удавом, сейчас же направился в ванную комнату, вымыл руки, сел за кухонный стол - и всё это молча, как во сне.

Его уже ожидало пюре из брокколи со сливками, отварная форель и овощной салат. Мать уже сидела напротив, поправляя столовую салфетку на коленях.

- Дорогой, передай лимонную воду, я не дотянусь.

Артём взял кувшин с лимонной водой, встал и поднёс матери.

- Спасибо, дорогой. Приятного аппетита.

Женщина налила в стакан из кувшина, посмотрела на сына, улыбнулась и взялась за столовые приборы.

- Мама?

- Да, Артём?

- Ты... ты в порядке? С тобой всё хорошо? Ты прости меня, что я так ошпарил тебя этой новостью, ты не поражена? Я немного переживаю.

- Сынок, всё в порядке, принимайся за брокколи, она чудесно вышла в этот раз.

Артём взял вилку, ковырнул пюре, но затем вернул вилку в тарелку:

- Мама, в любом случае, я рад, что ты так восприняла эту новость. Я ошибся в тебе, прости, пожалуйста. Я думал, ты такая, ну, знаешь, старорежимная, костная, бескомпромиссная. Честно, я немало удивлён, но приятно, даже немного шокирован. Спасибо тебе большое, - парень понемногу успокоился и даже посветлел.

Мать улыбнулась и отправила в рот очередной кусок рыбы.

- Ты... ты хотела поговорить, обсудить это?

- А что тут, собственно, обсуждать? Мы уже всё решили. Фира Марковна и Семён Ицхакович согласны, Лиза девочка хорошая, добрая, хозяюшка, а косы какие - смоль, а не косы. Груди (уж прости меня, сын, но я тебе и за мать, и за отца) у неё такие спелые и налитые, я о таких в её возрасте только мечтала. Такими дарами матушки природы пяток малышей выкормишь - не завянут. А тебе какая радость, ведь мужики до грудей да до задниц охотники. Говорю с тобой, как со взрослым мужчиной. Цени это. Как тебе повезло, мой сын. Немного поспорили, но это даже на пользу, всё решили, определились.

- Решили? Мама? Мы решили? Мы?!

- Там ещё и дача в Кратово, ели, сосны. Буду приезжать к вам, если не побрезгуете моим присутствием, - голос матери был таким ободряющим.

Артём схватил со стола нож и полоснул по запястью левой руки...

Следующие три недели молодой человек провёл в психиатрической лечебнице по настоянию матушки, озабоченной здоровьем сына.

Что творилось в это время с Данилой, понять может только человек, потерявший часть себя. Когда он оказался наедине с собой, ему стало тяжело дышать, не хотелось есть, учиться, жить. Посещения запрещены, связь недоступна, мать ещё недоступнее. Уж сколько раз он пытался дозвониться, достучаться, вылавливал её у подъезда, стоял у ворот "жёлтого дома" - всё пустое.

- Молодой человек, вы ему кто? Однокурсник? С ним всё хорошо. Небольшое расстройство, нагрузка в университете. Бывает. Не волнуйтесь и будьте спокойны, всё будет хорошо. Занимайтесь учёбой, скоро сессия. Вы курсовую уже начали? У меня есть знакомые, могу вам помочь с производственной практикой. Хоть бы в этой клинике, где поправляется Артём, или где пожелаете. Я устрою, а пока расслабьтесь и не беспокойтесь, и нас не беспокойте, если хотите добра. Всего хорошего, - на все вопросы, истерики, признания и даже шантаж Данилы мать Артёма реагировала хладнокровно, она была незыблема и каменно-булыжна.

- Разрешите мне увидеть Артёма. Прошу вас.

- Всего хорошего, молодой человек.

Такой сильный, молодой, цветущий парень вдруг крепко сдал, осунулся, померк. Что случилось, что произошло с любимым, как он сейчас и что с ним делают, как издеваются в этом ужасном заведении? Неизвестность была хуже всего. А в это время с Артёмом действительно "неплохо" поработали, благо медицина далеко шагнула вперёд.

На третьей неделе отсутствия Артёма Данила, не в состоянии больше ждать и терпеть боль, дождался у подъезда его мать, рассказал всё о себе, о её сыне, о них двоих. В ответ женщина очень сосредоточенно, как-то изучающе посмотрела на парня, закусила нижнюю губу и продолжила свой путь. У входа в подъезд она обернулась - Данила молча беспомощно стоял на том же самом месте - и, словно очнувшись от сна, спросила:

- А чего вы, собственно, хотите?

- Я хочу его увидеть.

- И что дальше?

Данила не ожидал такого продолжения и даже не нашёлся, что ответить на такой простой вопрос.

- Вы можете мне ответить на вопрос? Вы взрослый человек, без пяти минут дипломированный психолог, а двух слов связать не можете. А знаете почему? Вы сами не знаете ответ, у вас его просто нет. Завтра Артёма выписывают из клиники, вечером вы можете прийти и проведать его, - с этими словами женщина исчезла в дверях.

"Ого. Что это было? Неужели сработало? Так легко, без лишних вопросов, скандалов и истерик? Она мне даже завтра позволит увидеться с любимым, прямо у себя в доме?! Нет, надо выдохнуть; это слишком хорошо, чтобы сразу поверить в это. Но это здорово! Потрясающая женщина! Она всё поняла и приняла. Нужно было раньше открыться ей, а я, дурень, действительно метался, словно ошпаренный. Вот что значит взрослый, адекватный человек. Скорей бы завтра", - Данила был на седьмом небе от счастья.

страницы [1] [2] [3] [4]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Студенты

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>