Горячая гей библиотека

То, о чём мог написать Гофман (глава 3, последняя)

Часть 3

Постепенно осваиваясь в перевёрнутом для него пространстве, научившись переходить вброд текущую под ногами небо-реку и перестав пригибаться от нависающих сверху камней, Адольф всё ускорял свой шаг, пока, наконец, не помчался по улицам города с невообразимой скоростью! Он бежал, как заведённый механический автомат, перепрыгивая через кустарники и жёлтые от зноя газоны, распугивая при этом разнообразную живность, среди которой преобладала домашняя птица. Правда, два раза он чуть не сшиб с ног служанок, несущих закупленную на Большом Рынке провизию, и один раз чудом не попал под лошадь, которая остолбенела от зрелища летящего под мостовой юриста, но, когда он пролетел мимо, снова ожила и зашагала дальше, отделавшись, вероятно, лёгким испугом.

Наконец, не переводя дыхание и не думая затормозить, рискуя покалечиться от столкновения с другими людьми или предметами, он оказался в зале биржевой торговли, в самом его центре, прямо перед статуей славного короля.

Прячущегося Мерлина-Метастазио за ней не было!

Но, оглядевшись, Адольф увидел среди множества группок людей, стоявших в зале в основном по двое, спину синьора Лоренцо, облачённую в знакомый ему сюртук, сделанный в Китае. Прежде чем броситься к иностранцу для объяснений, Адольф ещё раз подбежал к картине, которая вчера так поразила его воображение, чтобы удостовериться, тот ли самый юноша нарисован и на портрете в его руках?! Да! Да! Да! Юноша на картине и юноша на портрете были абсолютно одинаковыми - как он и ожидал! Пора было потолковать начистоту с этим "фра" Лоренцо и выяснить у него всё!

Адольф подошёл и тронул того за плечо.

- Будьте добры уделить мне должное внимание, сударь. Откуда у вас этот портрет?

Лицо Лоренцо Метастазио было непроницаемым, но голос его показался юноше совершенно другим, не таким, каким он совсем недавно разговаривал с Адольфом.

- Я не понимаю, о чём вы говорите, молодой человек. Вы, наверное, приняли меня за другого человека.

- Что?! - вскричал опешивший от такого неожиданного поворота Адольф. - Не будете же вы утверждать, что вы не Лоренцо Метастазио, с которым я разговаривал всего два часа назад в доме герра Шприха?

Но глаза Метастазио ничего не выражали.

- Вы же дали мне этот портрет, чтобы я упаковал его вместе с другими вашими картинами, а вчера похвалили мой рисунок, сделанный с картины в этом зале - взгляните, вот она, на этой стене! А сегодня ночью мы занимались сек... - но тут Адольф осёкся, понимая, что подробности их ночного времяпрепровождения не годятся для ушей окружавших их со всех сторон биржевых торговцев.

- Вы ошибаетесь, молодой человек, - совсем холодно отозвался синьор Метастазио, и Адольф увидел, как затухающие угольки его чёрных глаз покрыла ледяная корка. - И советую вам остановиться, отойти в сторону и оставить меня в покое, потому что от сделанной ошибки до невольного оскорбления другого человека вам осталось сделать всего один шаг. А вы должны знать, что воспитанный человек никогда не оскорбит другого человека случайно.

Адольфу стало дурно. Он в недоумении из-за начавшегося головокружения обвёл глазами расплывающиеся силуэты людей, подходивших все ближе к нему. Слабость в ногах заставила его опереться локтями на дубовую столешницу. "На чём кормили, на том и схоронили", - почему-то пронеслась у него в мозгу присказка старой его няни.

Напротив него встал ещё один Метастазио, уставившийся на него немигающими глазами, потом ещё один Метастазио и ещё один Метастазио - и вот уже все люди, которых он видел вокруг себя, - все они приняли облик проклятого иностранца! "О, Господи, не покидай меня! - успел подумать Адольф. - Дай мне ещё пожить на этом свете! Я выполню всю твою волю, как ты прикажешь", - и, не чувствуя больше ничего, изогнувшись в каком-то нисходящем пируэте, наш герой упал на пол, в самую темноту...

А что же Себастьян? Существует ли на самом деле этот прекрасный юноша, из-за которого разгорелся весь сыр-бор в северном торговом городе за десятки тысяч миль от Рима, если точна дарственная надпись на его портрете?

Да, дорогой читатель! Себастьян действительно существует! И он действительно живёт в Риме. И в эти самые минуты он идёт по улице Кондотти, с тем, чтобы пройти её всю целиком от набережной Тибра до церкви Сан-Карло, где у него назначено любовное свидание с молодым акробатом-канатоходцем...

Неожиданный крик изумления отвлёк Себастьяна от сладостных мыслей о члене своего любовника, который через полчаса он будет ласкать своими губами, и ему пришлось оглянуться, чтобы увидеть причину этого крика. Истошно кричал грудной младенец, протянув свой пальчик вперёд, явно указывая на что-то. Себастьян провёл взглядом по направлению пальчика мальца и...

О, чудо! По улице двигался помост, запряжённый двенадцатью лошадьми разных окрасок, а на этом помосте, застеленном огромным персидским ковром или даже несколькими коврами, стояли, двигались, танцевали почти полностью обнажённые прекрасные юноши! Тела этих юношей были открыты любым, даже самым нескромным взорам. Лёгкий пушок на их коже был похож на первый поцелуй двух влюблённых в солнечный летний день и манил прикоснуться губами к тому месту, на котором они произрастали - всё равно, рука это была или нога, или грудь с выдающимися вперёд маленькими, но упругими сосками!

Громкий клич в серебряный рупор раздался с помоста, и он был слышен по всей улице Кондотти и прилегающих к ней переулках:

- Приветствуем вас, дорогие жители Рима и гости столицы! Месяц назад вы любовались ошеломительным шествием свиты принцессы Брамбиллы, прибывшей в ваш Вечный город! Сегодня же к вам пришли на встречу посланцы её родной сестры - принцессы Феличиты, принцессы Счастья! Принимайте нас как самых дорогих своих гостей, потому что мы несём вам кусочек Счастья от её имени!

Себастьян как заворожённый смотрел на движущийся помост. Парни на помосте обнажили свои роскошные светлые ноги, выглядящие, как кегли, перевёрнутые со своего основания на шишечку. Бёдра же их были призывно подтянуты и, казалось, источали какой-то неповторимый аромат светлого леса и напоенного жаром воздуха. Себастьян обожал смотреть на юношеские обнажённые или полуобнажённые тела и для своих картин искал молодых людей обязательно с красивыми ногами и ступнями, просящимися в рот. Удовольствие от поцелуя и сосания обнажённой мужской ступни Себастьян ставил в перечне удовольствий на второе место после ласк гениталий и сосания члена. Все парни на этом помосте были красивы по-своему, и каждого из них хотелось по-своему целовать и ласкать!

Брюнеты танцевали отдельно, показывая красоту каждого сантиметра своего тела, двигаясь то быстро, то плавно, каждый раз разворачиваясь к публике самым выигрышным местом: или мышцами спины и открытыми ягодицами, или всей грудью и кубиками пресса, под которыми вздыбленным холмом поднималось, слегка прикрытое тонкой полоской ткани, угадываемое издалека совсем немаленькое мужское причинное место.

Блондины облюбовали шесты, установленные на помосте, и вращались на них, забираясь настолько высоко, что некоторые из них пропадали на время из виду. Снизу их тела не касались мускулистыми, но то, с какой лёгкостью их стройные ноги взлетали вдоль шеста и тут же опускались, делая в воздухе немыслимые по красоте и сложности исполнения пируэты, показывало, что внутри этих точёных молодых тел спрятана достойная уважения сила.

Четыре накачанных юноши стояли на четырёх углах помоста и почти пугали всех ярко выраженной рельефностью своего тела, будто специально сделанного для изучения анатомии. Но главным украшением тех поз, которыми эти великаны щедро одаривали своих зрителей, были их огромные, стоявшие во всю длину богатырские 25-сантиметровые члены. Гордо задранные вверх, покачивающиеся при перемене положения тела и абсолютно спокойные во время оного покоя, они буквально вскружили голову Себастьяну, у которого с утра во рту "маковой росинки не было", и его буквально скрутило от желания заглотить ртом как можно глубже хотя бы одного из этих красавцев!

Больше не пытаясь сдерживаться, расталкивая локтями остальных зрителей, он через несколько минут оказался рядом с помостом, ухватившись за его край рукой. Вперёд к нему на помощь потянулось несколько крепких рук молодых парней, и, опершись на них, как на самую надёжную опору в жизни, Себастьян подпрыгнул и очутился на помосте! Не обращая ни на кого внимания, он рванулся к углу помоста, к предмету своего вожделения, опустился перед ним на колени и на глазах многотысячной толпы зевак, ахнувших при этом от изумления, взял пунцовую, подрагивающую от напряжения головку богатырского члена в свой пересохший от волнения рот!

страницы [1] [2] [3] [4] [5]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Мужики и молодые, Заграничный секс, Фантастика и мистика

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>