BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Лёшкины университеты (глава 18)Часть 5 "Татарин" же, вернувшись в отряд, закрылся в каптёрке с "Гансом" и возбуждённо потирал
руки. Он был доволен тем, как всё ловко провернул. Застигнутые врасплох лица собравшихся
блатных были лучшей оценкой того, что он сделал. Неприятным осадком, правда, было видеть
"Ерёму" в числе собравшихся, но "Татарин" понимал, что тот по-любому будет перед ним
извиняться, и ждал, когда Артём вернётся с объяснениями, как он там оказался. А пока,
попросив "Ганса" заварить чай и достать нарды, "Татарин" завалился на табуретку и прижался
спиной к стене. Он вяло метал "кости" и думал о том, как поступить дальше. План его был
прост. Главное, не давать всем расслабиться, опомниться и начать кучковаться. Поэтому с
утра он рассчитывал сходить к "Мюллеру" и попросить того сдёрнуть "Михея" на подвал, а
после закинуть "Сиплому" информацию, что "Турист" за спиной "Михея" сколачивает пацанов,
собираясь таким образом убрать его со "смотрящего" отряда. Это же самое, он думал, донести
через третьи руки и до самого "Михея" в подвал. Но сделать это надо было несколько тоньше,
организовав, например, через своих пацанов встречу "Туриста" с буграми из отряда "Михея",
пока тот будет на подвале. И неважно, какой повод будет для встречи, главное, чтобы в
отсутствие "Михея" их видели вместе. Это, по расчётам "Татарина", должно будет привести
последнего в ярость. Да и вообще, чем больше будет происходить вокруг них непонятного, тем
увереннее можно будет утверждать, что вся эта нездоровая ситуация вскоре сойдёт на нет.
"Главное, посеять зерно сомнения, - думал он, - начнут коситься друг на друга, до меня
дела не будет". Единственное, что не нравилось "Татарину" в этом плане, так это то, что
для его реализации придётся расставаться с деньгами. Была, конечно, слабая надежда, на то,
что, погрязнув в бесконечных разборках между собой, блатные на какое-то время забудут и о
греве и том, что "Татарин" предлагал передать на тюрьму дачку. Но это будет временно, и по-
любому, рано или поздно за свои слова ему придётся ответить. Правда, в таком случае
"Татарин" оставался молодцом, так как всегда мог упрекнуть остальных блатных в бездействии
и что грев откладывался именно по их причине. А вообще, в финале у "Татарина" в голове
рисовалась только одна картина: когда всё скатится в окончательный и беспросветный срач, а
выяснение отношений между блатными достигнет своего предела, он выйдет из тени и выступит
в роли такого себе посредника, который попробует всё разрулить, подтвердив таким образом
нерушимость своего авторитета. "Неплохо бы ещё поговорить с "Мюллером", чтобы он
попрессовал их хорошенько, чтобы те окончательно попустились. А потом, я типа всё это
распетляю, сведу проблемы на минуса и все будут думать, что это я порешал с воспетами эту
тему". Идея настолько понравилась "Татарину", что он решил обязательно завтра обговорить
её с "Мюллером", хотя это и будет стоить ему немалых денег. Однако выбирать уже не
приходилось. "На войне как на войне"! И потом, по-прежнему оставался общак, пускай и
солидно опустошённый "Татарином" для своих нужд. И ещё, конечно же, был "Ерёмин" брат, с
помощью которого можно будет вскоре без особых напрягов вернуть всю потраченную на этот
геморрой сумму. Пока "Татарин" думал обо этом, в двери каптёрки постучали и в неё вошёл
Артём. Подойдя к столу, он молча взял табуретку и подсел напротив "Татарина". Какое-то
время все молчали, и тишину нарушал только стук зар о деревянную доску. - Разошлись уже?
- первым спросил "Татарин" ловко передвигая шашки по доске. - Да, - сказал Артём,
опуская глаза, - сразу же после тебя и разбежались. Помолчав немного, он еле слышно
проговорил. - Ты извини меня, "Татарин", я там не при делах был. Сам не понимаю, как так
всё получилось? - Ты о чём? - удивился тот. - Ну типа, что я был, а тебе не сказал.
- Та забей, "Ерёма". Ты не сказал, так другие сказали. Артём помялся. - Ну, я не
думал, что именно так всё будет. Чувствую себя как-то хуеватенько из-за всего этого. -
Говорю забей, - повторил "Татарин". Но в его голосе, как показалось Артёму, всё-таки
чувствовались некие легко улавливаемые нотки обиды. - Я хочу, чтобы у нас непоняток с
тобой не было, - сказал он. - Да какие непонятки, "Ерёма"! Ну собрались - и хуй с ним.
Если бы что-то серьёзное было, один бы хуй меня подтянули. Говорю ж, что я и без тебя знал
про сходняк. Так что не парься этим. При упоминании сходняка "Ганс", который до этого
даже старался не вслушиваться в то, о чём говорит "Татарин" с Артёмом, оторвал голову от
доски и посмотрел на обоих. - Просто я сам в последний момент узнал, - продолжал Артём
оправдываться, доставляя тем самым "Татарину" скрытое удовольствие, - ко мне "Михей" уже
после ужина подошёл и буквально силой уволок к пацанам, рассказывая, что это всё займёт
несколько минут. При упоминании "Михея" "Татарин" впервые после того, как Артём зашёл в
каптёрку, посмотрел на него. Затем он как-то хитровато усмехнулся и сказал: - "Михей"
не хуей! Забей, "Ерёма", всё в тему. Я же на тебя зла не держу и предъяв не выкатываю.
- Да мне просто самому неудобно. - Вот и говорю - забей. Сам себя накручиваешь.
Порешали-то хоть всё нормально? - Да чё порешали-то? - пожал Артём плечами. - Я вообще
не понял, чего они собрались. Никто ничего и сказать-то толком не успел, как ты пришёл. А
когда ты ушёл, все и разошлись по отрядам следом за тобой. "Сиплый" сказал, что ты всё в
масть расчехлил и что он с тобой ещё встретится обговорить дополнительно вопросы по греву.
"Фёдору" тоже сказали вместо "Муслима" рулить, вот и всё. - Ну и хорошо, - подытожил
"Татарин", - значит, всё прошло, как и должно быть. - Только вот мне кажется, у "Михея" с
"Туристом" какие-то непонятки, - после некоторого замешательства снова сказал Артём. -
Почему ты так решил? - "Татарин" заинтересованно посмотрел на него. - Ну, хуй его
знает, - пожал Артём плечом, - показалось просто. Как-то натянуто у них всё. Раньше как-
то живее было, что ли. Поддерживали друг друга. А сегодня вон просто тупо сидели, косяки
кидали один на другого. - Может, посрались? - предположил "Татарин". - Х.з. Я не
знаю, - сказал Артём. - Да и хуй с ними. Помирятся, - вновь усмехнулся "Татарин" и,
посмотрев на "Ганса", спросил, - а ты чё на ушное присел, "Гансевич"? Хорош крахмалить.
Давай кости метай, не хуй их в руке греть. "Ганс", который задумался о чём-то своём, от
неожиданного обращения к нему "Татарина" выпустил зары на доску и, не тратя время на
обдумывание хода, сдвинул шашку. Утром следующего дня "Татарин" при первой же
возможности ускользнул от опеки воспетов и отправился к "Мюллеру". Отдав тому
внушительных размеров конверт с деньгами и рассказав в двух словах свой план, он получил
от "Мюллера" полную поддержку и заверение в том, что уже к вечеру всё им задуманное найдёт
своё реальное воплощение. Оставшись довольным таким раскладом, "Татарин" уже собирался
было уйти, но на какой-то момент задержался в дверях и, переминаясь с ноги на ногу, снова
посмотрел на "Мюллера". - Что у тебя ещё? - спросил тот. Сегодня "Мюллер" был на
редкость добродушно расположен и, заметив это, "Татарин" решил воспользоваться такой редкой
возможностью, чтобы порешать с ним все свои вопросы за один раз. - Да вот, думаю, может,
вообще кардинально решить проблему? - Ты о чём? Или о ком? - О "Туристе", - после
секундной паузы, ответил "Татарин". Он ждал, что "Мюллер" сейчас отпустит одну из своих
ядовитых шуточек насчёт того, что "Татарин" решил сесть ему на голову окончательно, но к
его удивлению, тот вместо этого, словно обдумывая что-то, привычно уже постучал карандашом
по столу и ответил: - Хорошо. Я подумаю. Только давай не сейчас. Нужно времени немного.
Скоро многое должно поменяться, и тогда мы решим все вопросы. "Татарин", не веря своим
ушам, с замиранием сердца, словно боясь спугнуть удачу, тихо поблагодарил и практически
бесшумно выскользнул за дверь. Идя по пустынной территории учреждения, он с каждым
последующим шагом испытывал уже подзабытое для себя чувство эйфории. Вместе с ней его
распирало от нарастающего внутреннего возбуждения. То, что ещё совсем недавно казалось для
"Татарина" проблемным, неразрешимым и тупиковым, в одно мгновение растворилось с легкостью
летнего утреннего тумана. Всё опять, как и прежде становилось на свои места. Та
решительность, с которой "Мюллер" говорил с ним несколько минут назад, давала "Татарину"
серьёзные надежды на то, что уже в обозримом будущем его проблемы не только благополучно
разрешатся, но и само его могущество усилится, что заставит считаться с ним не только
блатных, а и любого, кто попадёт в эти стены.
страницы [1] . . . [3] [4] [5] [6] [7] [8]
Этот гей рассказ находится в категориях: Тюрьма, 18-19-летние, Мастурбация
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|