Горячая гей библиотека

Лёшкины университеты (глава 14)

Часть 3

Через какое-то время "Татарин", преодолев густые дикорастущие заросли кустарника, зашёл в старый корпус и, увидав Лёшку, довольно улыбнулся.

- Ждёшь? - спросил он.

- Ну да, - Лёшкин взгляд упал на оттягивающий руку "Татарина" пакет.

"Татарин", перехватив его взгляд, протянул пакет Лёшке и сказал:

- На, бери. Теперь это твоя головная боль, ггг.

Лёшка взял пакет двумя руками и тут же опустил его под лёгкое позвякивание на землю. Пакет оказался на вес не таким тяжёлым, как выглядел, и это несколько успокоило Лёшку.

- Шёл спокойно сейчас через всю территорию, хоть бы кто тормознул, ггг. А ныкался бы, по любому кто-нибудь из воспетов срисовал бы, - заметил "Татарин" и кивнул Лёшке, - давай пересчитай, сколько здесь чего. Бутылки и сигареты сюда давай...

Лёшка раскрыл пакет, достал из него две бутылки коньяка и большую бутылку водки, после чего протянул их "Татарину". Тот замешкался на какое-то время, думая, куда их спрятать, но, не найдя ничего лучшего, поставил бутылки перед собой на пол. Лёшка снова завозился в пакете и достал уже три блока дорогих импортных сигарет. Глаза "Татарина" загорелись. Вскрыв тут же, на месте, один блок, он вытащил из него пять пачек и положил их на подоконник.

- Тебе, малой! - сказал он и добавил: - Только не светись особо. А то начнутся расспросы: откуда? кто нагрел?

- Спасибо, - поблагодарил Лёшка, спрятал сигареты в курточку и, присев на корточки, стал пересчитывать находящиеся в пакете деньги.

Купюры были разного достоинства. Одни были новенькие, казавшиеся будто только что выскочившими из печатного станка. Другие были грязные и разлохмаченные до такой степени, что их неприятно было даже брать руками. Несколько раз Лёшка сбивался и начинал считать снова. Достав чистую тетрадку, он делал какие-то пометки, ставил палочки, нолики, зачёркивал их и ниже рисовал новые. В итоге через какое-то время он поднялся и озвучил "Татарину" сумму.

- Всё верно, не наебал.

Лёшка вопросительно посмотрел на "Татарина", но тот не стал уточнять, кого именно он имел в виду, Лёшку или "Доната", а сгрёб бутылки и, рассовав сигареты за пазуху своей спортивной куртки, кивнул в сторону общаги головой:

- Ладно, я пошёл. Может, и сейчас пропетлять удастся, чтобы воспеты с бухлом не запалили, а ты давай нычкуй всё и по распорядку дальше... - вздохнул он и вышел.

Лёшка, подождав, пока "Татарин" скроется из виду, ещё какое-то время молча постоял, прислушиваясь к тишине, и, не услышав ничего подозрительного, спустился к своему тайнику и аккуратно запрятал в него пакет с деньгами.

Уже возвращаясь к себе в отряд, Лёшка то и дело оборачивался на заброшенный корпус, рисуя в голове самые невероятные картины похищения "общака", которые были одна другой ужаснее. Ему мнилось, что "Татарин" подставил его. Что он привёл за собой пацанов, которые "пропасли", куда и как Лёшка прятал деньги, после чего утащили "общак" в другое место и таким образом накинули ему серьёзных проблем. От одной этой мысли Лёшке становилось нехорошо. В какой-то момент он даже хотел было вернуться и перепрятать деньги в новое место. Но, взяв себя в руки, он успокоился, вспоминая, что довольно долго лазил в поисках надёжного тайника и что более подходящего места, чем то, которое нашёл, не было во всём заброшенном корпусе. Ко всему ещё, Лёшка утешал себя той мыслью, что спрятанные деньги были не только "Татарина", а принадлежали всем блатным, и швырануть их на "общак" решился бы только полный идиот или отморозок. Но таковых среди пацанов не было. Рассуждая таким образом, Лёшка всё-таки сумел убедить себя, что опасаться ему нечего, правда, при этом всё равно обещая самому себе завтра вернуться к тайнику ещё раз, для того чтобы проверить, всё ли там нормально.

"Татарин" же незаметно проскользнул в отряд и, войдя в каптёрку, с облегчением вздохнул. В каптёрке находился только Артём. Он сидел потухший, тупо уставившись отсутствующим взглядом в покрашенную стенку. При появлении "Татарина" Артём вздрогнул.

- О, "Ерёма", и ты здесь! - воскликнул "Татарин". - Смотри, чё я приволок. Ночью побухаем.

С этими словами он стал выгружать спиртное и быстро ныкать его в "Гансовые" нычки. Закончив с бутылками, он достал блоки сигарет из-за оттопыренной куртки и отправил их следом за алкоголем, после чего прикрыл всё аккуратно половицами. Начатый же блок он размашисто, по-барски, кинул на стол и предложил Артёму.

- Бери себе, "Ерёма", пачку. Для братвы мне ничего не жалко.

Но Артём не двинулся.

- Ты чего убитый такой? - "Татарин", наконец, заметил, что с его приятелем происходит что-то непонятное, и, подсаживаясь к столу, он пристально посмотрел на Артёма.

Тот кисло улыбнулся.

- Х.з. Приболел, наверное, - выдавил он из себя.

Хотя Артём лукавил. Дело в том, что сразу же после проигрыша "Муслиму" он, не теряя драгоценного времени, отправился на вахту с просьбой дать ему позвонить по телефону. Поскольку он был непростым воспитанником и за него хлопотали самым серьёзным образом, телефон Артёму предоставили немедленно. Закусив от волнения губу и понимая, о чём сейчас придётся просить крёстного, Артём набрал номер, но, к его удивлению, на другом конце провода раздался женский голос. Это была жена крёстного, тётя Марина, которую Артём знал довольно плохо. Она-то и сообщила ему, что крёстный уехал в зарубежную командировку и вернётся домой только через несколько месяцев. Для Артёма это было словно гром среди ясного неба. Положив трубку обратно на телефонный аппарат, он ещё долго не мог прийти в себя. Попросив ещё один телефонный звонок, под недовольное бурчание дежурного воспета, Артём всё-таки набрал отца и, услышав ровный, спокойный, уже несколько подзабытый голос, интуитивно понял, что рассчитывать ему тут особо не на что. Сухо расспросив его о делах, отец не преминул напомнить Артёму, во что ему обходится его спокойное пребывание в учреждении, после чего сказал, что рад был слышать, и хотел было уже заканчивать разговор, как Артём всё-таки попросил ещё минутку внимания. Но не успел Артём затронуть вопрос о возникших у него проблемах, как отец резко оборвал его, сообщив, что по всем своим вопросам он может смело обращаться к Сергею Витальевичу, который решит все его проблемы, после чего, сославшись на занятость, положил трубку. В один момент Артёму показалось, что стены вахты рушатся и земля уходит из-под ног. Он, наверное, даже побледнел, потому что перепуганный дежурный воспет вскочил со своего места и предложил Артёму присесть, собираясь вызвать врача из мед. пункта. Но Артём, разумеется, от медицинской помощи отказался, поблагодарил за предоставленную возможность позвонить домой, вышел из здания администрации и побрёл к себе в отряд, ничего не видя перед глазами.

И вот теперь "Татарин". Улыбающийся, радостный, весёлый. Как ему всё рассказать?!

Артём с трудом проглотил образовавшийся в горле ком.

- А чё болит-то? - не унимался "Татарин".

- Х.з. Просто убитый какой-то, вялый.

- А к лепиле не хочешь сходить?

- Не. Да ну нахуй. Попустит. Чё мне там делать-то?

- И действительно, - "Татарин" снова широко улыбнулся во все свои тридцать два ровных белых зуба. - Ночью вон подлечимся. "Василису" подтянем, присунем. Не кисни.

Он хотел сказать Артёму ещё что-то обнадёживающее, но в этот самый момент в дверь каптёрки постучали и вошло несколько пацанов с красными повязками поверх рукавов. Это были активисты.

- Что ещё? - скривился "Татарин", понимая, что сейчас те опять будут на кого-то жаловаться или просить его о чём-то.

- Обыскались тебя, "Татарин", - начал самый крепкий и рослый из них, которого звали Валера; клички его "Татарин" не знал. - Хотим разрешения твоего, чтобы чёрта одного вразумить. Реально подзаебал.

- Кто такой?

- Да тот, которого ты нам нагрел с ебалом разукрашенным, - Валера кивнул на двери. - Видать, мало ему по еблету съездили. Чувак явно не просёк, как себя правильно вести нужно. Хамит. Дерзит. Работать не хочет. Надо раздуплить его, чтобы другим неповадно было. Не хочет руками работать, пусть ртом работает, сука. Так вон другие посмотрят и тоже начнут залупаться. Анархия начнётся.

- Нихуя, никакой анархии не будет. Не нагнетайте. Это "Егорёша", что ли, такой резкий? - уточнил "Татарин", поняв, о ком идёт речь.

- Угу, он самый, - активисты закачали головами.

- И чё, он реально такой дерзкий?

- Да пиздец, "Татарин". Мы сами в ахуе. Залупается, как отрицала. И главное ж, отхуячили его, так мало чёрту, видать.

- Ладно, не гоните, - махнул "Татарин" рукой, - залупаться больше не будет. Я обещаю. Петушню тоже плодить нехуй. Спросят за это потом. Разберёмся.

- Но, "Татарин"... - хотел было возразить Валера, однако тот оборвал его.

- Всё. Проехали. Я сказал - разберусь. Если не поймёт и будет продолжать борзеть, потом можете его на хуй натянуть, а пока мне с ним перетереть надо.

страницы [1] [2] [3] [4] [5] . . . [7]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Тюрьма, Групповой секс

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>