Горячая гей библиотека

Позднее прозрение

Часть 3 (последняя)

Мы сидели в кафе, когда раздался взрыв. Я видел, как припаркованную возле кафе машину сначала подняло над землёй, затем объяло пламенем и, наконец, разорвало на куски. Говорят, что при опасности люди бросаются к самому дорогому (читайте Конан Дойла, как Шерлок Холмс вычислил тайник Ирен Адлер). Так вот, я бросился на Максима и закрыл его тело своим. Палящая волна пронеслась по моей спине, это был сильнейший удар взрывной волны, и я потерял сознание.

Очнулся я в белоснежном помещении, почему-то на животе, и сразу почувствовал сильнейшую боль во всём теле. Мой протяжный стон привлёк внимание людей, стоящих у окна. Оказались, это зарёванный Макс, мой отец, тоже выглядевший не лучшим образом, и, видимо, мой врач, который первым делом схватил уже наполненный лекарством шприц. Он молниеносно попал мне в вену и сказал:

- Через минуту станет легче. Где конкретно болит?

- Везде, - я даже не удивился тому, что врач отлично говорит по- русски. - Что со мной?

- Вас спас бетонный парапет, осколки пролетели над вами, Вам досталось только от огня.

- Ты спас мне жизнь, я даже не видел эту тачку! - в голос рыдал Макс.

- Давай без пафоса, прекрати рыдать. Я же жив. Как давно я в отключке?

- Неделю, - голос отца звучал хрипло, - у тебя всю спину выжгло.

- Ты хотел сказать, кожу на спине, - похоже, это мне пришлось их успокаивать. - И какие прогнозы, доктор?

- Все необходимые операции сделаны, Вашей жизни ничто не угрожает.

- А те люди? Нас же много сидело на летней площадке?

- Большинству повезло меньше, многим вообще не повезло! - по голосу чувствовалось, что произошедшее не оставило врача равнодушным.

Внезапно волна удушья сдавила мне горло. Я попытался что-то сказать, но снова отключился. Я приходил на мгновение в себя, но от боли снова проваливался в небытие. Видимо, происходило это довольно долго, потому что в мгновения просветления я видел то врачей, то горестное лицо отца, то непохожего на себя Максима.

Придя в очередной раз в себя, я почувствовал, что боль отступила. Так как я лежал на животе, мне была видна только часть палаты. Я никого не увидел. Жутко хотелось пить, и я, собравшись с силами, позвал сестру. Через минуту у моего лица появилось лицо Макса. Я, наверное, лет десять был без сознания - только за столько времени лицо может так сильно измениться. Впалые щёки, огромные синяки под глазами, растерзанный взгляд.

- Господи, Максик, на кого ты похож? Или здесь ещё что-нибудь взорвалось?

- Врач сказал, что у тебя практически нет шансов, что сердце не выдержит. Но я верил, что ты выкарабкаешься. Бог услышал меня, я ему обещал два трупа вместо одного, - слёзы непрерывным потоком текли по его измождённому лицу.

- Зря ты его взялся шантажировать, он не ведётся на такие вещи! - я улыбнулся.

И мне стало очень важно услышать от Макса одну вещь, и я спросил:

- Неужели ты меня так любишь?

- Я не стал бы жить, если бы ты ушёл, - он опустил голову, и я понял, что он не шутит.

- Макс, не думай так и тем более не делай, даже если я не справлюсь. Ради меня!

- Ты не понимаешь? Ты - это я. Ты от боли терял сознание, а я твою боль переживал, не отключаясь, и поверь, мне было тяжелей, чем тебе. Может, Бог это поймёт и сжалится над нами обоими.

Теперь плакал я. Кто бы мог предположить, что моя давнишняя мечта найти свою настоящую половину (предполагалось, что это будет женщина) воплотится в этом хрупком парнишке.

- Для начала спаси меня от жажды.

Макс поднёс к моим губам трубку, вставленную в стакан с водой. Вошёл врач.

- Максим, я же просил сразу позвать меня, как только он придёт в сознание!

- Нам надо было поговорить, - вступился я за Макса.

Врач внимательно изучил показания приборов, которые в большом количестве стояли вокруг изголовья моей кровати.

- Невероятно! Ещё час назад Вы были скорее мертвы, чем живы.

- Я же не Буратино, ну, регенерация и всё такое...

- Наверное, Вы тоже любите советские фильмы, - улыбнулся врач.

Тут послышался грохот падающего тела. С моей точки обзора не было видно, что случилось.

- Не выдержал перенапряжения, - констатировал врач. - Он десять дней не отходил от Вас, Ваш отец силой заставлял его есть. Никогда не видел более преданного друга, чем Ваш. У меня было чёткое ощущение, что если Вы не выживете, то мы и его потеряем.

Говоря это, врач, видимо, усаживал потерявшего сознание Макса в кресло. А меня душили слёзы. Живёшь и думаешь, что ты нафиг никому не нужен, что даже отец после твоей смерти поплачет и смирится, хоть ты у него и единственный сын. И вдруг появляется человек, который просто не сможет без тебя жить.

Когда я бросился, чтобы прикрыть собой Максима, это было скорее спонтанным, рефлекторным поступком. У меня не было времени подумать. А Макс день за днём проживал со мной мою боль и, готовясь к самому плохому, уже знал, что с ним будет, если я уйду. Такую щемящую боль от любви я никогда не испытывал. Я даже не задавался вопросом, что было бы, поменяйся мы местами. Я боялся ответа. Возможно, я недостаточно его любил. Но это на тот момент. Сейчас всё изменилось. Я понял, что любовь - это не твоё счастье. Твоим оно становится, когда человек, которого ты любишь, счастлив. А когда он счастлив только от того, что любит тебя, это уже не любовь, это нечто большее, это те самые половинки, которые обрели друг друга и соединились. Отруби одну - вторая тоже умрёт.

Именно в тот момент я дал себе слово, что ни на минуту не отпущу от себя Макса. Я буду заботиться о нём больше, чем о себе самом, потому что потерять его - это то же самое, что выйти навстречу мчащемуся поезду, то же, что сделать шаг с крыши небоскрёба. Это значит убить себя.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Совращение натурала, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>