Горячая гей библиотека

Ксюша (сливочное фэнтези на тему любви)

Часть 2

Дверь цвета молочного шоколада открылась не сразу. Ксюше пришлось трижды жать чёрную пуговку звонка. Но когда она распахнулась, парнишку враз лишили воли и закружили одуряюще-приятные запахи тёплого жилья. Уже давно забытые, а потому упрятанные в самые глубины сознания, но неожиданно всплывшие сейчас из памяти о прошлом. О том, довоенном ещё, прошлом, когда были живы родители, когда по утрам мама заставляла есть кашу. Ах, милая моя бедная мамочка, каким же я был дураком тогда! Мне бы сейчас ту кашку. Да и хрен с ней, с кашей. Была бы ты сама жива. Мамочка, где ты? Отзовись с неба. Или хоть звёздочкой мигни.

- Вы ко мне? Слушаю вас, юноша, - разбудил парня голос из райского дверного проёма.

- Ой... Вы... Мне вам... Ой... Не хотите ли? М-мм... - из горла лезли одни глупости вместо слов.

"Отличная реклама товара - нечего сказать! Блин, до таких лет дожил, а разговаривать не научился", - злился на себя парень, но с эмоциями справиться не мог.

- Хм. Да вы проходите. Вижу, что какое-то дело у вас... Надо прикрыть дверь. На улице прохладно.

"Прохладно? Он сказал "прохладно"?! Фига се! Да там настоящий сибирский мороз!" - глаза сощурились от ударившего, непривычного для них в это время суток света, а тело, не будь дураком, торопясь, всей поверхностью уже жадно питалось обволакивающим теплом.

Ка-а-айф! Вот он какой - рай!

- Ой, простите дурака. Робость чо-то одолела. Я вам тут... Мне сказали, что вы... Короче... Вот сливки. Возьмите.

- Зачем? - удивился хозяин.

- Как зачем? В смысле? - в свою очередь удивился гость.

- Я не заказывал. Вы кто?

- В смысле? Ах да. Я Ксюша.

- Как Ксюша? Почему? Вы же... юноша? - хозяин всмотрелся пристальнее.

"Похоже, мы соревнуемся, кто больше задаст вопросов", - подумал парнишка, и ему сделалось смешно. В этом раю, наверное, не было грехом веселиться.

- Хы-хы. Да, юноша. Ой, извините. Я просто давно не бывал в домах.

- То есть? В каких домах?

- Ваще ни в каких. Во всех. Я в подвале рядом с рынком живу.

- М-да. Понимаю. Война.

- Я вам сливки принёс. Они хорошие, ещё свежие.

Хозяин подозрительно покосился на бутылочку в руках гостя.

- Та вы не бойтесь. Я их не украл. Тётенька-молочница расплатилась ими со мной за работу сегодня. Вот я и решил...

- Продать их мне?

- Нет. Хотя-я-я... - об этом Ксюша почему-то загодя не подумал, но вдруг забрезжила возможность разбогатеть; однако он мотнул головой и твёрдо ответил: - Не-а. Так берите.

- Но почему? Они денег стоят. Вы же их заработали.

- К чему мне деньги? Их всё равно стырят, пока я спать буду.

- А где вы спите? Ах, ну да. Вы же говорили. В подвале. Но почему всё-таки мне? Мы ведь не знакомы, кажется.

- Мне дружок рассказывал, что вы любите сливки и что...

Духу не хватало сказать всю правду до конца. Про мечту о тёплом ночлеге да про то, чтоб хотя бы просто побыть в настоящем доме! У входной двери постоять незаметно, но зато вдоволь надышаться беззаботной довоенной жизнью. Хотя сколько ни дыши, этим никогда, казалось, не надышишься.

- Что? - опять переспросил хозяин.

"Ёбт! Он такой недогадливый, просто ужас! Хотя и не старикан вовсе, а даже наоборот - молодой ещё мужик. Но, конечно, древний уже совсем. Лет 25, наверное? Или даже все 26".

И тут парнишка увидел его глаза... Быть не может! Они ведь аккурат из его сна! Тот же солнечный чай. Та же доброта и внимательность. То же тепло, проникающее в самую глубину души и лишающее желания сопротивляться. Так вот ты какой - обладатель тех странных гипнотических глаз! И язык опять сковало кандалами.

- Я вижу - разговор затягивается. Может, вы разденетесь и обогреетесь пока? Да и поздно уже. Там - какой-то подвал... А оставайтесь сегодня у меня до утра. Здесь иногда ночуют разные бедняги.

- Спасибо большое, - прошептало пересохшее горло, и силы совсем покинули худое жилистое тельце вместе с брошенным к ногам ватником.

Однако лучше б его было не снимать. Чтоб не пугать тряпьём хозяина... Эти чайные глаза! Он уже казался прекрасным богом. Изумительные тонкие черты лица, лёгкий румянец щёк, губы, как... наверное, у того часового на картинке из подвала над изголовьем... Блин! Глупость сплошная! Эти губы не могут принадлежать той картинке. Они могут быть только у богов!

Парнишка с интересом, уже не таясь, разглядывал хозяина, его одежду, тапочки. Опять перевёл взгляд на свою грязную рвань. Стало сильно стыдно. Мужчина, видимо, что-то понял и прекратил паузу.

- Давайте ваши сливки. Сейчас мы будем пить кофе.

- Вприкуску с ними? - вырвалось неожиданное.

- Не понял? Как? Ха-ха-ха! У вас присутствует чувство юмора. Это хорошо... А знаешь что, молодой человек? Пока я буду заниматься столом, иди-ка ты под душ. Снимай всё это, а я тебе что-нибудь подберу из своих старых запасов... по размеру. Хотя это трудновато будет сделать. Сколько уже исполнилось?

Парнишка задумался на секунду. У него давно никто не спрашивал о возрасте, и он уже забыл, сколько ему лет.

- Девятнадцать, - неуверенно ответил он; получив в ответ недоверчивый взгляд, ещё раз подумал и неожиданно спросил:

- А какое сегодня число?

- 21 декабря.

- Значит, девятнадцать стукнет через четыре дня. Так что я почти не соврал.

- О! Ну тогда я общаюсь с настоящим мужчиной... Извини, пожалуйста. Я ведь даже не представился. Меня зовут Максимус. Для тебя просто Макс.

- А я тогда просто Тимоха.

- Хм-м. Значит, всё-таки Тимоха? Один Тимка у меня уже живёт... Тимофей! - громко позвал хозяин, и в прихожую важно ввалился здоровенный чёрный котяра.

Он внимательнейшим образом оглядел гостя, не боясь, подошёл, обнюхал ватник, затем и паренька, довольно замурлыкал и теранулся мордой о ногу. Хозяин лишь развёл в удивлении руки. Такого от своего кота он никак не ожидал. Чтоб с незнакомцем и сразу запанибрата!

- Привет, тёзка, - присел пацан и по-свойски почесал волосатую шею за ушком. - Меня кошки не боятся. Я ими же пахну. Потому что люблю возиться с кошачьим стадом. Мне ведь и кликуху такую дали через это. Часто созываю котов на рынке: "Кыс-кыс-кыс". Вот и прозвал кто-то Кысухой, а потом уж в Ксюшу переиначили. Мы ить, особенно поначалу, реально спасали друг друга. Они меня - от крыс, а я их - от собак да людей. Люди хуже собак бывают. И подлее.

Когда через некоторое время Макс принёс в ванную кой-какую одежду, то застал там сидящего на корточках голого Тимошку в совершенно сухой ванне.

- Ты чего не моешься?

- А как? Может, ковшик какой есть? Не из крана ж прямо воду лить. Расход-то какой!

- Почему же не из крана? - ухмыльнулся Максим. - Крути ручки. Вот холодная, вот горячая.

- У вас даже и прям совсем горячая есть?! - изумился пацан. - Ни хрена се!

- Знаешь что? Давай-ка я тебя сам вымою.

- Не! Вы чо? Не можно! Я же голый!

- В одежде тем более неудобно. Все голыми моются. Или ты стесняешься меня? Так это совсем зря. Я врач между прочим. А врачей никто не должен стесняться. Представь, что ты пришёл ко мне на приём.

- Не могу.

- Что не можешь?

- Вообразить не могу. Я давно не бывал у врачей.

- Что же мне с тобой делать? - присел рядом Макс. - А если я тоже разденусь и с тобой мыться вместе буду... Не застесняешься?

- Не знаю. Может, всё-таки есть ковшик?

- Да на хрена тебе сдался этот ковшик? - психанул Максим. - Всё! Как хочешь, а ради чистоты надо чем-то жертвовать. Я раздеваюсь. И не вздумай возражать - я старше тебя, и эта ванна вместе с водой мои. Что хочу, то и делаю! Значит, будем мыться, как у меня принято...

Тимка боялся повернуться в сторону раздевающегося хозяина, будто мог увидеть что-то невообразимо страшное. Но юношеское любопытство пересилило, и он незаметно скосил глаза, после чего уже не в силах был отвести их. Подобная красота никак не могла принадлежать человеку. Рядом с ним находилась живая скульптура Древней Греции. Парнишка видел некоторые статуи в старых журналах, когда рылся на свалке. Но там они были из белого камня, а здесь, на расстоянии вытянутой руки, мягкая гладкая кожа, казалось, сделана была из самогО света утренней зари - такая же розовая и тёплая. Тренированные мышцы под ней могли принадлежать скорее олимпийцу, но никак не какому-то Айболиту.

Когда на пол упала последняя ткань, скрывающая мужское естество, Тимоха пожалел, что вообще поддался всей этой затее со сливками. Он уже совсем не мог совладать с собой. Жгучая, снедающая его жажда познания боролась со стеснительностью и стыдом. И то, и другое было естественным, а потому непобедимым. Краска заливала всё лицо до бордовости, ему хотелось немедленно убежать отсюда и забиться в свой родной подвал, чтобы там, в темноте, ещё и ещё раз за разом "перепрочувствовать" всё, что обрушилось на него сегодня. Но не здесь - на глазах у Аполлона, а в глубине себя. Чтоб бережно перебрать по крупицам все картинки этого случайно встреченного рая...

- Так и будем сидеть внутриутробным зародышем? Или, наконец, мыться начнём?

- Чиво? - ни фига не понял Тимка.

Но сильные руки уже легко подхватили его тело и поставили на ноги. Своими же руками он сразу вцепился себе в пах. Там предательски торчал "часовой" по стойке смирно... Господи! Стыдоба, твою мать! Отпилил бы на фиг, если б ножик был.

Однако Макс, по ходу, не придавал никакого значения интимным глупостям. Его совсем не смущало, что собственная болтающаяся колбасятина то и дело касалась Тимохи, возбуждая всё новые потуги у часового. Наконец, зажурчала вода, и на Тимку обрушился горячий дождь. Он испуганно дёрнулся, освободив из ладоней пленника, и тот радостно взмыл к пупку.

- Ой! Горячо же!

- Это просто с непривычки, - успокаивал его Максим, поглаживая парня мочалкой. - Потерпи, сейчас кожа освоится. Ей надо хорошенько распариться. Просто стой и терпи. Поверь мне как врачу. Я не сделаю тебе ничего плохого.

страницы [1] [2] [3] [4] [5]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Первый раз, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>