BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Принц и Кучер (глава 4, The bestoloch)Часть 1 Ноги мои вдруг ослабли и подкосились, словно я внезапно стал весить килограммов двести,
накатило какое-то блаженное, сладко-тягучее утомление; я рухнул на Кучера, осторожно
освободившего мой многострадальный зад от бутылки. Растянулся прямо на горячем Колькином
теле, валетом, кожа почувствовала щекочущую Кучерову шерсть и собственную, разбрызганную
по его мосластым ногам сперму. Зачем-то погладил рукой грубую, наждачную пятку. - Иди-ка
сюда, а то как-то не по-русски лёг, - тихонько подозвал меня Кучер тоном, в который
вернулась привычная мне уже спокойная насмешливость. Я повернулся на сто восемьдесят
градусов и заполз в Коляновы объятия, он прижал меня к широкой груди, накинув сверху на
нас обоих не первой уже свежести простыню. - Ну как ты, живой? - поинтересовался Кучер,
нежно, уже без похоти, гладя мою немало испытавшую нынче попу. - Вроде... - шепнул я
в чёрный куст Коляновой подмышки. - Ну и... - я попытался найти подходящие слова, но они
не нашлись, - чо делать-то теперь будем? Кучер хрипло заржал, булькая гортанью. - Если
ты про вообще - дружить будем, чо. Захочешь - дашь мне ещё попец свой поиграться, - он
погладил меня, как маленького, по растрепавшимся вихрам, - но это по желанию, подчёркиваю.
А так бабы твои гламурные никуда ж не денутся, дери их вволю. Голубка прожжённого из тебя
делать никто не собирается... А если ты про сейчас - до подъёма меньше часа осталось,
дрыхнуть смысла мало, трахаться лень, так что предлагаю потрепаться. - Говорил - не
пидор... а сам-то опытный, значит... Врун ты, Колька! - Веришь-нет, Максик, - Кучерова
интонация вновь стала серьёзной, - никогда нарочно этого не искал. Как-то, бляха... само
выходит... да и с бабами так же, вот зуб тебе даю! Я улыбнулся, вспомнив Колянову
репутацию первого конторского ёбаря. - "Само", ага... Трахаешь просто всё, что
шевелится, кобелюга. Чего стесняться-то, так и скажи! Кучер зачем-то приподнялся,
словно беседа наша вышла вдруг из того расслабленно-необязательного состояния, когда её
можно было бы вести лёжа. Напряжение складки над переносицей выдало мыслительный процесс.
- Ты, Максик, никогда не думал, что каждого природа для чего-то своего замыслила? -
обычно Колян говорил напористо, а тут слова приставлялись друг к дружке потихоньку, лишь
после тщательного обдумывания. - Вот глянь на меня: грубо сработано, будто сколотили, а
напильником пройтись забыли, не говоря уж о полировке! И ты не спорь, я про себя-то всё
знаю. Ты вон наоборот - залюбуешься! Это я не то чтобы комплимент, не в этом дело... Есть
цветы красивые, чтоб люди глаз свой усталый потешили, а есть лошадки рабочие, тягловый,
бляха, скот! И это понимать надо... типа, мудрость нужно иметь, чтоб замысел свой
разглядеть верно! Я отполз на край кровати, чтобы удобней было наблюдать Коляна,
излагающего в первых лучах лимонного вьетнамского солнца свою нехитрую, но крепко
сколоченную жизненную философию. - И не нужно от судьбы своей вбок рыпаться, - чеканил
Кучер, - на чужой хлеб зариться не нужно! Но и своего упускать нельзя. - И для чего же
ты, по-твоему, задуман? - иронично спросил я, пальцами ноги нащупывая под простынёй
успокоившийся Колянов член. - Да, выходит, Максик, для мировой гармонии... Я
не выдержал и прыснул в кулак, тут же устыдившись того, что не смог сдержаться. Кучер
хмыкнул, но, кажется, не обиделся. - Вот, к примеру, секс этот самый. Делов-то -
сунул-вынул, и все счастливы, а сколько, Принц, вокруг него наверчено! Ухаживания,
"отношения", ревность, слёзы... Тут те и любовь, тут те и ненависть! "Вместе навеки",
рваные фотки, резаные вены... голова кругом идёт, как подумаешь! А ведь люди просто
ебаться хотят, это ж природа, физиология... Выдумали какие-то страсти-мордасти, как будто
без них нельзя! - понемногу распалялся Кучер. - А тебе, значит, без любви сподручней;
и правда, зачем ещё любить-то, задрал подол и шпилишь... - ухмыльнулся я. Колян
какое-то время молчал, задумчиво почёсывая кучерявый грудак. - Понимаешь, Макс, я
всех люблю. Всех-всех. - Ну уж, - улыбка всё ещё не сошла с моего лица. - В натуре,
не смейся. И тебя, и ту бабу в бассейне, и... - И баб столовских... и Денисову
из маркетинга, и Алку Голикову с третьего этажа, небось, тоже любишь, ну её-то как
не любить! - в тон ему продолжил я. Алка была нашей местной секс-бомбой, подвзорвать
которую пытались многие парни, и я не был исключением. Одевалась она вызывающе вульгарно,
вела себя так же (что, конечно, меня отталкивало), но обладала настолько сногсшибательной
внешностью - осиная талия, пышная, эффектно обтянутая полупрозрачными, чтобы угадывались
стринги, штанцами жопа, густая рыжая грива - и настолько остро ощущала свою самочью
суть, что, как-то хорошенько приняв на корпоративе, я сделал попытку подкатить к ней.
Алка оттанцевала со мной два медленных, на втором позволив несколько опустить руку с её
талии; я уже думал, что дело на мази. Мы отправились подышать свежим воздухом на балкон,
там я сделал попытку полапать её уже откровенней. Она вдруг заграбастала давно к тому
времени встрепенувшееся содержимое моего гульфика в сильную, безбожно наманикюренную
руку, чмокнула меня в щеку, сказала, что это она только с виду блядь, а вообще-то ждёт
своего, настоящего (!) принца, по-девчоночьи хихикнула и убежала дальше плясать. Чтобы
унять возбуждение и хоть как-то подсластить горькую пилюлю, я решил сдрочить тут же,
на балконе, где меня чуть было не запалил зашедший туда курнуть Пашка Гудлукин, наш
местный казанова, постоянно снимавшийся в качестве модели для корпоративных календарей.
Пашка, наблюдавший за нами на танцполе, шепнул мне, что клеить Голикову - дохлый номер,
не без оснований полагая, что раз уж она не дала когда-то ему, то и никому ничего
не обломится. - Алка... - мечтательно пропел Кучер, устремляя глаза к потолку.
- Чё, неужели было? - оторопел я. Нас с Пахой бортанула - а эту гориллу?..
Кучер сладко потянулся, напустив, как мог, на себя загадочный вид. - Я ваще-то
про своих баб, Максик, не треплюсь, не мужское это дело, - глядя в пространство, произнёс
он. - Да ладно, Кучер, ну скажи! Трахал? Не, ну неужели трахал, а? Она ведь даже
генерального нахуй послала, мне Пашка рассказывал! Колян самодовольно поскрёб
подмышки. - Алка... ух... огонь-баба! - он явно понимал, что кобелиный рейтинг его
в моих глазах сейчас начнёт зашкаливать. - Я ведь знаю, Максик, ей много кто засадить
хотел, ну ещё бы - редкой красоты самка... - А дала, значит, только тебе, да?
- Знаешь, Макс, я думаю, вот в чём секрет-то. Вы все сложные очень, даже если просто
поебаться хотите, всё равно сложные. А я... парень простой, со мной никаких "отношений"
быть не может. Со мной потрахаться... это просто секс и только, это как... ну не знаю,
в бордель сходить. Чисто для здоровья. Вот люди и тянутся, чтоб без заморочек дело
ушкварить, - философствовал Кучер. - И она прям... да ладно, врёшь, небось, когда
вы успели-то? - не хотел верить я. - Помнишь, у нас год назад инвентаризация была,
Алка ею занималась? - спросил Кучер. - Ну... помогал я ей. Приходили на часик пораньше,
причём, знаешь, слова друг дружке не скажем, она кабинет запрёт, радио включит, штанишки
с попки своей ненаглядной приспустит, нагнётся над столом, ну а Колька трудится сзади,
моё ж дело нехитрое... Втихаря всё, только под самый конец повизгивала, сучка... -
Колька машинально погладил свой трудовой дрын. - Всех ты любишь, значит, - съязвил
я, - Голикову-то с её жопой голливудской любить не трудно! - Всех, Максик. Я,
знаешь... просто инструментом себя ощущаю, как будто кто-то мной неполадку устранять
будет. Доктором, бляха, чьего-то тела... Я ведь чувствую, когда хотят, чего хотят...
а хотят часто, и все, в том-то и штука - и красивые, и страшные. Да страшные, пожалуй,
ещё и больше хотят! И я, когда ощущаю это, ну не могу вот противиться тяге природной...
Должен закон природы исполнить, вот назначение-то моё! И нету некрасивых, все люди,
все хорошие. Вот... - Кучер на секунду замялся, но потом всё же решил сказать, -
Грушину из бухгалтерии помнишь? - Коровеллу? - я тоже присел в изумлении.
Наталья Ивановна Грушина была немолодой, крупной, одутловатой тёткой, от которой,
по меткому замечанию того же Пашки, шёл запах одинокой женщины. Она была скучна,
молчалива и увлекалась книжками по мореплаванию - над рабочим столом у неё висели
выведенные на принтере гравюры с изображением Пинты, Ниньи и Санты-Марии. Если бы
не её дочка, забегавшая к нам иногда после института поксерить конспекты, я бы решил,
что Коровелла - старая дева. - Да ладно, Кучер, быть не может!.. Ты ведь Алку ёб!
- Говорю же, красота не всегда при делах, Максик. А Грушина... надо ей было, ну...
я и исполнил. Она хорошая, Макс, - с наивной интонацией закончил Кучер. Осознание
того, что Коровеллу мог кто-то по доброй воле трахать, погрузило меня в глубокие
раздумья. Кучер тем временем глянул на часы и отправился в душ. Освежившись, он заявил,
что вполне может отправиться на фирму без меня - скажет там, что я буду попозже.
- Спи, щеночек, набирайся силёнок по лужайке бегать, - улыбнулся Колян, тихонько
захлопывая дверь.
страницы [1] [2] [3]
Этот гей рассказ находится в категориях: Мужики и молодые, Групповой секс, Служебный роман
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|