Горячая гей библиотека

Мраморный юноша

Часть 1

Предсмертное письмо скульптора

19 ноября 1823 года

Вы решите, должно быть, что я сошёл с ума. Пускай, думайте так. Я должен рассказать о том, что видел и что пережил. Я не знаю, кто прочтёт эти строки. Но оно и не важно.

Я не молод, хотя и вовсе не старик ещё. Мне сорок лет. И сорок первого своего дня рождения мне уже не встретить.

Моя жизнь была обыкновенна и, пожалуй, безрадостна. Хотя я не знал никогда нужды и рос с любящими меня родителями. Но сердца иных людей устроены так, что не могут, не умеют впускать в себя радость и счастье. Такова природа и моего сердца. Ещё с ранних лет обо мне говорили: "Как он угрюм!" И вправду, пока сверстники мои веселились и гуляли, предавались всяческим забавам и играм, я предпочитал уединённые мечтания, книги и художественные занятия.

Пока я рос, росла вместе со мной и моя внутренняя печаль. В особенности полно захватила она меня тогда, когда пришло время влюбиться. Все кругом влюблялись. Но только я никого не любил. Год проходил за годом. Уже тридцать лет миновало мне. А я так не изведал любви.

Что же, этому есть объяснение. Я всегда слишком сильно любил красоту. В самом возвышенном её понятии. Я боготворил красоту, преклонялся перед нею, возводил для себя в культ. Но моя беда заключалась в том, что был я всегда слишком требователен и строг ко всему, что меня окружало. Я никому и ничему не прощал несовершенств. Это было сродни болезни, мании. Но я ничего не мог сделать с собою!

Ах, красота! Я не знаю, кто создал этот мир. Существует ли тот Бог, тот творец, о котором нам говорят священные писания. Но если есть он, если правда то, что он поджидает всех нас там, по ту сторону жизни, то я, представ перед ним, задам ему единственный вопрос, прежде чем отправиться навечно в адский огонь: "Почему в том мире, что ты создал, так мало красоты?" Вот и всё, что я хочу узнать!

Во всём, что видел я кругом, слишком мало было того, что соответствовало бы моему вкусу. Едва ли не оскорблением себе почитал я грязь на плитах мостовых, обшарпанные и истрескавшиеся фасады домов на улицах города, где жил я. И смрадные пивные, отравлявшие воздух своим зловонным дыханием, и мусорные свалки, и рынки, где разбросаны овощные очистки да рыбные потроха. Даже здания старинных соборов - как горды они и величественны, когда глядишь на них издали! Но стоит подойти ближе, стоит присмотреться, и увидишь непременно уродливые пятна и трещины на камнях их стен, или чей-то гнусный плевок, или гроздь плесени, затаившуюся меж ажурных кружев тимпана...

То же и в людях! Как хотел я полюбить! Но те, кто встречался мне, отвращали меня неизменно! Я понял ещё в отрочестве, что влекут меня телесно не девушки, а юноши. Бывало, что нестерпимое животное желание заставляло позабыть собственные принципы и убеждения. Я вступал в соитие с каким-нибудь молодым человеком, чтобы только удовлетворить свою страсть. Когда всё заканчивалось, меня захлёстывали чёрные волны ненависти и себе, и к тому, с кем был я в постели. И я прогонял его от себя и запирался отшельником на долгие недели.

Я не любил никого и никогда! В моём воображении лишь жил некий идеал, выдуманный мною. Идеал прекрасный и безупречный. И я грезил о нём, тосковал по нему!

А действительность будто смеялась над моими мечтаниями. Кругом меня были люди. Множество людей самой различной наружности. Но во всяком непременно отыскивался какой-нибудь отвратительный изъян! Те, кто был горбат или крив, или лишён волею несчастного случая каких-нибудь частей тела - о, какой невыразимый ужас внушали такие мужчины мне! При виде культи, выглядывающей из рукава, я ощущал тошноту. Кого-то безобразили ужасающие ожоги или шрамы на лицах. И в городе моём их встречалось немало, ведь недавно окончилась война. О них нечего и говорить. Но даже здоровые и полноценные телом люди! Как некрасивы были все они! Кто-то был слишком низок ростом и непропорционально сложен. Кто-то - кривоног.

А сколько было маленьких глаз, больших носов, оттопыренных ушей, тонких, как нити, губ! Сколько было толстяков, совсем ещё молодых, но обросших уже омерзительными складками жира! Передо мною мелькали целыми днями неровные и гнилые зубы, оспины, родимые пятна, выпуклые бородавки и шишки! И попросту с неправильные чертами, некрасивые лица! Некрасивые, некрасивые!

Сам я, впрочем, тоже не был никогда красив. Я смотрю на своё отражение и вижу мужчину высокого роста и крепкого. Но лицо его грубо, подбородок чересчур массивен. Нос орлиный, крупный, с горбиной. Небольшие глаза смотрят угрюмым, потухшим взором из-под нависших чёрными кустами огромных бровей. Я происхожу из старинного аристократического рода, но внешность моя более соответствовала бы облику мужика-крестьянина, всю жизнь работавшего на полях.

Да, я некрасив! Но даже когда человек некрасив сам, это не может помешать ему любить красоту, искать её, желать встречи с нею!

Но где же, где она? Та красота, которую воспевали поэты прошлого? Если бы только удалось мне встретить действительно прекрасного юношу! Пускай бы он и не любил меня! Но чтобы я только знал, что он существует, что он ходит по этой земле! Чтобы я мог видеть его хоть иногда, любоваться им, восхищаться им!

А впрочем, если бы и встретился мне такой... Прошёл бы десяток-другой лет... И красота бы непременно увяла. Прекрасные черты лица расчертили бы морщины. Кудри сменила бы лысина. Тонкую талию - выпуклое брюхо. А потом... всё и вовсе обратится в тлен. О, да будь проклят тот, кто устроил этот мир так!

Но существует нечто, что человек может противопоставить уродству бытия, тленности и омерзительности земного мира. И имя этому - Искусство. Только в нём одном отдушина, в нём одном счастье. Творцы земные порою превосходят стократно того небесного творца, которого я ненавижу! Их создания бывают неизмеримо совершеннее и прекраснее тех живых уродцев, что ходят по земле, источая мерзостные запахи, отравляя мир отвратительными продуктами деятельности своих организмов.

Вот потому-то и выбрал я стезю скульптора. В какой восторг приводили меня статуи Микеланджело и Челлини, Милона и Праксителя... Все эти боги и герои, атлеты и воины... Вот кто был совершенен!

Ещё с малых лет я лепил в саду фигурки из белой глины. Впрочем, занятие это приносило мне не наслаждение, а скорее муку. Ибо то, что у меня выходило, казалось мне невыносимо плохим. Фигурки получались неровными, неуклюжими, а значит - уродливыми. Неумелые руки не могли быть ловки. И, когда глина застывала, поправить ничего уже было нельзя, я разбивал о камни свои неудачные поделки и плакал.

Но шли годы, я взрослел и брал уроки у известных мастеров ваяния. Рука моя всё уверенней и искусней овладевала резцом. Я учился работать с мрамором и белым камнем.

Увы, мне не было дано истинного таланта. Я сделался лишь добротным ремесленником, но не гением пластического искусства. Я изготовлял камеи, садовые скульптурки, шкатулки, небольшие декоративные вазы и статуэтки для украшения интерьера. Но мечтал я совсем об ином.

Когда мне исполнилось тридцать пять, скончался мой отец. Я покинул город и переехал в доставшееся мне родовое поместье. Это был большой, в четыре этажа, старый особняк, выстроенный в духе поздней готики, с большими тёмными комнатами, резными лестницами и запущенным садом вокруг.

Места в окрестностях были живописными и почти безлюдными. На многие мили вокруг тянулись леса, луга и озера. Воздух тут был чист и свеж. Мне нравилось жить здесь. Картины нетронутой природы, зелени, птиц, цветов и чистой воды будто бы начали пробуждать моё ожесточившееся и почти мёртвое сердце. Природа! Вот что близко к так давно искомому мною совершенству.

Я жил один, отшельником. Никогда не звал гостей, не заводил дружбы с соседями. Я даже отослал всю прислугу, сам выучился готовить пищу и убирать дом, ибо не выносил подле себя посторонних. Раз в неделю посыльные доставляли мне всё необходимое, оставляли во флигеле и уходили, даже не видясь со мною.

В средствах я не нуждался. Ренты с земельных владений и капиталы приносили достаточное число фунтов дохода в год.

В уединении я продолжал работу. Я стремился создать Шедевр. Но все искания оставались тщетными. Так разителен был контраст между тем, что представлялось моему внутреннему взору художника, и тем, что в действительности выходило из-под моих рук. Я ужасно страдал. Только тот, кто творил сам, сумеет понять, каково это - не уметь выразить то, что живёт внутри тебя. В тебе расцветает уже идея, мысль. Она владеет тобою всецело, она требует настойчиво своего воплощения от тебя, творца, художника! А ты готов уже признать, что бессилен перед ней. Что она должна была достаться другому, тому, кто более даровит, нежели ты! Что может быть хуже такого мучения?

Сколько же белого мрамора я перепортил! Должно быть, не одну тонну!

Я начал прибегать к бутылке виски. Скоро даже понял, что уже злоупотребляю этим напитком. Меня стали мучить головные боли и кошмарные сновидения. Всё труднее сделалось заходить в свою мастерскую.

Но однажды утром я проснулся и отчего-то ощутил небывалый прилив бодрости и сил. Я встал, совершил все необходимые утренние процедуры, позавтракал, и, напевая, вошёл в мансарду, где всегда работал. Передо мною стоял цельный кусок мрамора в человеческий рост, который я получил только вчера. Мрамор был бел и чист, как свежее молоко, как снег на горных вершинах. И белизна эта, эта чистота показалась мне необыкновенной, такой, какой я не видел раньше. Я почувствовал воодушевление, подготовил инструменты и приступил к работе.

Я чувствовал себя странно. Удивляла необыкновенная лёгкость в руках и пустота в мыслях. Всё делалось непринуждённо, будто бы само собою. Словно какая-то неведомая сила водила моими пальцами, моим резцом. Я работал целый день, не помня ни усталости, ни голода, и только под утро лёг я спать. То же повторилось и на следующий день. И потом - так было ещё день, и много дней.

Бесформенная глыба обретала постепенно очертания. Я забыл обо всём. Я думал лишь о своём творении. И оно рождалось. Я тесал, шлифовал, обтачивал. Аккуратно, с нежностью, с филигранностью, почти с любовной страстью.

Это было вдохновение! Истинное вдохновение, которого я все эти годы ждал! Я понял, что теперь добьюсь своего. Я создам, наконец, шедевр.

страницы [1] [2] [3] . . . [6]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Мужики и молодые, Фантастика и мистика

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>