BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Моё последнее самбоЭто было ещё в Совдепии, мне было 18 лет, я жил в кубанском пригородном
посёлке. Спорт у нас был поставлен хорошо: кто-то занимался лёгкой атлетикой,
ориентированием, туризмом, спортивной гимнастикой, кто-то ходил на секции по играм,
которые вели наши же физруки. А вот борьбы, самбо, бокса не было вообще (о восточных
единоборствах тогда ещё и не знали). В октябре вдруг объявили: "Такого-то числа будет
проводиться запись в секцию по самбо". И мы пошли большой толпой в назначенный день в
спортзал. Новый тренер оказался совсем молодым человеком в модном тогда спортивном
костюме-олимпийке, под которым просматривалась атлетическая фигура. И лицом он вышел:
красивый, плюс чернявый, кучерявый. Короче, мачо, как сейчас бы сказали. Говорил он
доброжелательно, грамотно, с лёгким приятным кавказским акцентом. Как оказалось, он
дагестанец (аварец, мы знали эту нацию по Расулу Гамзатову), окончил инфиз по борьбе,
вольник-самбист, причём по самбо уже КМС. По распределению попал в нашу райцентровскую
спортшколу, а для нормальной зарплаты взял вечерние секции в двух пригородных школах.
Ахмед Ибрагимович - так его звали - спокойно ответил на вопрос, почему ребят нашего
возраста не хотят брать: - Парни, вам осталось учиться овсем немного. За это время
из вас я хороших борцов не выращу. Чтобы в борьбе достичь результатов и побеждать на соревнованиях,
нужно как минимум 3-5 лет серьёзных тренировок. Вы меня понимаете? - Да не нужны
нам победы. Нам бы приёмам научиться, чтоб могли за себя постоять. - Ну что мне
с вами делать, - согласительно сказал он. - Давайте договоримся так. Моя группа будет
заниматься три раза в неделю, с 6-ти до полвосьмого вечера. Зал здесь вместительный,
вы приходите к 7-ми часам и начинаете свою разминку. Когда младших отпущу, ещё с часик
позанимаюсь с вами. Но смотрите - только физподготовка, упражнения с "железом" и приёмы
самозащиты: броски, захваты, сваливания. Так пойдёт? Мне-то всё равно по вечерам особо
делать нечего, живу в городе в заводской общаге, никого здесь не знаю. Конечно, мы
были удовлетворены таким предложением и усердно приступили к занятиям. Ну, как всегда
бывает, постепенно наши ряды поредели, от той толпы осталось человек 10 самых стойких.
Тренер в работе оказался жёстким и строгим, спуску не давал, гонял нас по полной программе.
Типа сами напросились, теперь пашите. Домой я чуть ли не приползал. Но и результат уже
к Новому году был налицо, вернее сказать, на теле, когда я рассматривал себя топлесс
в зеркале. *** Но у меня в скором времени
появилась проблема, вернее, их было две... Я заметил на тренировках, что в партере,
когда я сверху или снизу, сильно возбуждаюсь от тесной близости с партнёром. Член
предательски встаёт, меня охватывает дрожь, я весь горю, стесняюсь, боюсь, что пацаны
заметят и будут смеяться. Благо, самопальная самбистская куртка прикрывала оттопыренные
трусы... А однажды тренер нас повёз в город на взрослые соревнования вольников -
ну, посмотреть-поболеть. Что там со мной творилось... Наблюдая борцовские схватки
мощных тел, крепких задниц, мускулистых волосатых ног, я просто сходил с ума
от возбуждения. Нет, не эмоционального - от сексуального. Меня бросало то в жар, то
в холод, член под штанами стоял колом, сердце бешено колотилось, воздуха не хватало.
В конце концов я не выдержал, вышел в туалет, несколько раз вздрочнул над унитазом и
тут же кончил. Вроде успокоился. В зал больше не пошёл, слонялся по спортшколе, пока
не вышли наши. Ещё как-то включаю телик, а там репортаж с какого-то чемпионата по вольной
борьбе. Со мной та же песня... Я очень пугался этих странных ощущений. Может, у всех
так бывает? Да вроде нет. Я же тогда ничего не соображал, мы в то время вообще про
гомосексуальность ничего не знали. Но я понял, что, в любом случае, у меня какая-то
аномалия, и это не есть хорошо. И вторая проблема, которая, по сути, роднилась
из первой, но связана была с Ахмедом Ибрагимовичем. Свою красную бойцовскую куртку
он надевал только, когда боролся, а так всегда был с голым торсом - или в трусах,
или в борцовском трико. Красивый, смуглый, накачанный, волосатый, брутальный, он
вызывал во мне какие-то неведомые чувства. Когда я на него смотрел, у меня темнело
в глазах и подкашивались ноги. Несмотря на свой бойкий и общительный характер, с ним
я старался поменьше контачить, так как сразу терялся, краснел и забывал слова. Да, я
дружил с девчонками, мне кто-то из них нравился, я думал, что, по-видимому, это она и
есть - любовь. Но такого волнения я ещё не испытывал. Я начал понимать: наверное,
вот так исступленно влюблялись литературные герои типа Ромео или Петрарки. Но они же
любили девушек, а Ахмед мужик. Что за трэш? Так не должно быть. Что со мной? Надо это
самбо бросать, надо прекращать туда ходить, думал я. Но снова и снова ноги несли меня
в спортзал... *** Перед Новым годом тренер
сказал, мол, каникулы - не каникулы, он со 2-го января по вечерам будет в зале по чётным
числам. Тренировки не отменяются, ему всё равно надо готовиться к соревнованиям.
2-го числа делать было нечего, родители ушли в гости, снег, ветер, погулять
не выйдешь. Да ещё и с девчонкой своей поссорился... Вышел вечером во двор и увидел,
что в спортзале горит свет. Думаю, схожу, разомнусь,
с пацанами увижусь. И с Ахмедом поздороваюсь... Оделся, побежал, вахтёрша открыла,
говорит, из пацанов никто не пришёл, тренер там один. У меня участилось сердцебиение...
Захожу в спортзал, напичканный по периметру гимнастическими снарядами. Смотрю, Ахмед
один, разминается на брусьях. Набираю воздуха: - Здрасьте, Ахмед Ибрагимович! С Новым
годом! - Привет, дорогой, спасибо, тебя так же. Павел, а где все парни? - Все
разъехались на экскурсии до конца каникул, мой класс в Москву, другие в Ленинград,
в Сочи. - А ты чего не поехал? - Да я в Москве уже три раза был, у меня там брат
живёт. - Везёт тебе. Ну, раз пришёл, давай разминочку, как обычно, а после
поспаррингуешь со мной. Ну, я три круга трусцой по залу, потом подходы к каждому
снаряду: конь, козёл, брусья, бревно, перекладина, кольца, шведская стенка. А сам
думаю - как я с Ахмедом спарринговать буду, я на него лишь только смотрю и уже
рассудок теряю... - Так, молодец, теперь давай теперь на канаты, - их было два рядом, -
кто быстрей, без помощи ног. - Ой, да я уже устал, Ахмед Ибрагимович. - Давай-давай,
а то два раза полезешь. Можешь с ногами, так и быть, в честь праздника. Ну, я пока
долез до потолка (метров 5-6 точно), пока спустился, он уже дважды это сделал. Ну,
известно - когда по канату лезешь, член возбуждается. У меня так и случилось, я стою,
сгораю со стыда. Он улыбается, глядя на мои оттопыренные трусы: - Что, - говорит, -
встал? Да не жмись ты, у меня тоже стоит, это нормально. Значит, мужик. Садись,
передохнём, и я тебя побросаю малость, поборемся. Сели на маты. Он рядом, такой мощный,
волосатый, мускулистый, блестящий, пахнущий свежим потом. Манящие пухлые губы, как алые
маки. Я глаза опускаю, весь такой напряжённый... - Что-то ты, Паша, сегодня не в
настроении. Новый год плохо отметил? - Да, можно и так сказать, с девчонкой поссорился.
Опозорился. - Что так? Давай рассказывай, не стесняйся. - Она в Ростове на 1 курсе
учится, сильно крутая стала. Мы танцевали медляк, я полез целоваться. А она говорит: ну ты
целоваться не умеешь ещё. Ну, типа, когда подрастёшь, научишься, тогда и посмотрим. И
сбежала со своими подружками. - Паш, да не расстраивайся ты, всему своё время.
Подучишься ещё. - Да кто ж меня в этой деревне научит? - Ничего, скоро в институт
пойдёшь, там быстро уму-разуму наберёшься. И тут я не выдерживаю - словно бес меня
за язык дёрнул. Поднимаю глаза и выпаливаю: - Ахмед Ибрагимович, ну покажите - как
правильно это делать. Вы же опытный. Он в лице поменялся, прямо разозлился, сверкнул
на меня жгучими глазами: - Павел, ты что, с ума сошёл? Я учитель, ты ученик! Ты думай,
что говоришь. Как мог до такого дойти? Понимаешь, это плохо, очень нехорошо. Тебе
не стыдно? - Стыдно, у меня вырвалось, извините, но вы же сами сказали -
не стесняйся... Да и 18 мне уже есть... - При чём тут возраст! Чтоб я больше таких
глупостей не слышал. Вставай бороться. ***
Он стал отрабатывать на мне броски, потом переводы в партер, удержания, болевые. А мне
плохо, я как во сне, мне стыдно от того, что я ляпнул, и член не опускается, яйцам больно.
Потом вижу, что и у него в трусах тоже торчит, и глаза какие-то стали яростные, страстные,
колючие... И вот я на четвереньках, он сверху, должен делать переворот на удержание.
Через трусы чувствую его железный член, пульсирующий между моих ягодиц. Конкретно чувствую.
И что-то он тянет с переворотом, пристраивается, прямо-таки энергично наседая на мой зад.
Раз попытка, два попытка, наконец-то перевернул меня на спину, взял на удержание сверху,
обвивом сковал мне ноги, куртку свою резко скинул, навалился на меня мощной волосатой
грудью, руки прижал к мату. Короче, распял. И вдруг начал ритмично двигать тазом,
ну, совершать сексуальные движения. Носом и губами водит мне по лицу, говорит:
- Что, целоваться просишь научить? - и засасывает меня своими жаркими солёными губами.
Страстно, пылко, с жадностью. Напряжённый влажный язык заталкивает мне в рот, орудует
им там. Я сначала вылупил глаза от неожиданности, замычал, пару раз дёрнулся. А потом
словил неимоверный кайф, полностью расслабился, начал подмахивать ему снизу. Короче,
полный экстаз. Трёмся членами через двое трусов. Он мне что-то шепчет, типа обучает:
- Ты губы расслабляй, раскрывай, язык напрягай и мой встречай, теперь лезь язычком
в мой рот... и в уши обязательно, вот так, вот так, и нос, и шею целуй... Минут
через пять его ритм ускоряется, мои встречные движения тоже, он начинает издавать
рычаще-хрипящие звуки, я под ним извиваюсь и постанываю от кайфа. И мы одновременно
кончаем. Прямо в трусы... Тишина... Он ещё долго лежал на мне, нежно целовал мои
глаза, лоб, уши, соски. Я пребывал вообще в нирване. Потом он резко с меня отвалился
на спину, закрыл лицо руками. Начал чуть ли не плакать: - Вай, что я наделал!
Как же я не смог себя сдержать! Идиот, нет мне прощения! Вай-вай! - Да это я дебил,
я виноват, Ахмед Ибрагимович. Я вам клянусь чем хотите, об этом никто не узнает!
- Павел, честно? Ты понимаешь, что я натворил? - Да ничего вы не натворили. Это
был прекрасный сон, мне всё приснилось, и я забыл об этом. Не переживайте, я не из таких.
Никто не узнает. Я всё понимаю, уже большой. Зато вы научили меня целоваться. Мы
засмеялись. - Тебе правда понравилось? - Ещё бы. - Да вижу, весь аж светишься.
Давай, Пашка, встаём, пошли в душевую. Вон все трусы мокрые. И мат потом протри влажной
тряпкой. Наследили. До конца каникул больше не приходи, всё равно пацанов, говоришь, не
будет. Я в городе потренируюсь в спортшколе с самбистами. 11-го уеду на соревнования. Если
Мастера выиграю - сюда не вернусь, обещали забрать в сборную. - Ну вы мне хоть сообщите
после турнира? Домашний номер в журнале есть. - Позвоню, обещаю, запишу сейчас в
блокнот. *** Ахмед позвонил как-то вечером.
Мастера, говорит, взял. Попрощался. Больше мы не виделись. Но тот захватывающий сон я,
конечно же, не забыл (как говорят, первая любовь - это навсегда). Он имел продолжение,
и не одно, и посерьёзнее. И тоже с Ахмедами. Но это уже совсем другие истории...
Этот гей рассказ находится в категориях: Первый раз, Спортсмены, Азия и Кавказ
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|