Горячая гей библиотека

Воробушек

Часть 1

Подкатегория: без секса

1.

Антон Александрович стоял, грустно уставившись на жарившийся стейк мраморной говядины. Ну да, вкусно поесть - это чуть ли не последняя радость в жизни. Только в одиночку и осётр по-царски не прокатит, удовольствие надо делить с кем-то, иначе оно утрачивает свою ценность и превращается в ординарный прием пищи. Свиная отбивная была бы дешевле в три раза и совсем не хуже. Со стоимости прожариваемого продукта мысли перекинулись на собственное состояние.

Сорок семь лет, ни единого родственника. Кому оставлять все эти миллионы? На благотворительность? Путинские чиновники разворуют всё на раз. А так хотелось, чтобы нажитое трудом ушло родному человеку.

Нет, умирать вроде рановато, но надежды найти друга сердца не осталось. Не потому, что страшен, но кому ты нужен в таком возрасте? Да и ровесник, положив руку на сердце, тебе тоже не упёрся. Все эти феечки из клубов? Так у них, как у Скруджа Макдака, в глазах только значок доллара вместо зрачка. Фальшивые, жалкие, но, в принципе, понятные.

Последняя "любовь" ушла два года назад, столкнувшись с нежеланием Антона покупать "единственному и ненаглядному" кабриолет. Ну вот нахрена нужна ещё машина, если их в гараже семь?

Не в деньгах дело, но все сводится к "трахнуть дам, но хочу за это BMW". Это восточный базар, что ли?

Будучи натурой впечатлительной, Антон тонко чувствовал настроение и отношение к себе. А ещё лучше различал вербальные акценты.

Если человек, который клянётся тебе в неземной любви, всё сводит к деньгам, путешествиям на Jet-ах, шмоткам и так далее, то самому тупому станет ясно, на чем основывается эта любовь. Ну и пришлось послать смазливого дальше, чем можно было бы найти. Сколько раз он зарекался не вестись на внешность?.. Но увы.

Ко всему прочему, к сорока образовалась проблема. Возраст и сидячий образ жизни вызвали изменения фигуры. В тридцать он получил травму, закрывающую двери в спортзал. Любая, даже незначительная нагрузка вызывала дикие боли, что как ни странно, не касалось секса. Приятная ирония судьбы.

Сидеть на диете стало привычным занятием, однако это не спасло от появления животика, который перекрыл взор на шесть аккуратных и проработанных шашечек на прессе. Нет, толстым он не был, а тщательно подобранная брендовая одежда делала его идеально стройным.

Ну, не с голоду же подыхать, и Антон смирился. Теперь снимать парней удавалось лишь благодаря огромным зелёным глазам, высокому росту и, как это ни прискорбно, толстому кошельку.

Но печаль была не в этом. В молодости озорной и раскованный Антоша влюблялся с полпинка. Сейчас это куда-то ушло. Требовался уже не образчик сексуальности, хрупкий и очаровательный, нужен был Человек. Именно так: с интересами схожими или противоположными, мыслящий, умеющий сказать и выслушать. А в тусовке таких либо не было, либо не попадались.

И вот уже больше года Антон возвращался в большой пустой дом и почти выл от одиночества. Свои проблемы он решал с менеджером Андрюшей, который был не против за незначительную сумму подставить зад, да и поужинать совместно не отказывался. Халява - она и в провинции халява.

Да, бизнес Антон построил в глухой провинции, зато было меньше внимания со стороны силовиков, правящих при нынешнем режиме. Да и занести тёте Валентине, главе налоговой, было проще, чем это происходило бы где-то в центре. Тут все были так или иначе знакомы, к любому можно было подступиться, найти подход. Ну, а деньги можно хранить в таких местах, что Ростехнадзор, Ростехстат и другие смешные органы даже не подозревали. Антон был богат, но абсолютно несчастлив.

На свои деньги он мог купить любой самый крутой особняк или пентхаус на Красной площади*, но предпочитал жить в маминой квартире, которая находилась на втором этаже старого, ещё дореволюционной постройки, особняке. В некоторых из своих пяти комнат он появлялся только тогда, когда приходила пора делать уборку.

И да, у него не было домохозяйки или приходящей уборщицы. А зачем? В какой-то степени он был социофобом и чужих людей у себя не привечал, друзей у него не было, старший брат стал чужим человеком.

Задумавшись, Антон пропустил необходимые на прожарку стейка с одной стороны пять минут, и, когда потянуло гарью, он вздрогнул, выругался про себя и перевернул мясо.

И тут прозвучал звонок. Это было реально необычно, поскольку собирающиеся к нему всегда звонили по телефону хотя бы за пятнадцать минут до посещения.

Недовольно покачав головой, Антон отправился к входной двери.

Прошлый раз таким образом принесло новую соседку с первого этажа. Позарившись на богатого и неженатого мужика, она в лучших американских традициях припёрлась с тортом, типа соседи и бла-бла-бла. Торт был так себе, соседка ещё хуже, но портить зарождавшиеся, хоть какие ни на есть отношения не хотелось. И он полтора часа выслушивал сагу о непростой женской доле, а потом не вытерпел и рубанул, что женщины его в принципе не интересуют.

Это, как ни странно, вызвало бурный восторг соседки, которая, ничуть не смутившись, заявила, что лучшие друзья женщин - вовсе не бриллианты, а друзья-геи. Им типа можно и в жилетку поплакаться, какие мужики козлы, и радость разделить, если хоть один из них не окажется скотом.

Так и понеслось. Томочка не обделяла вниманием, и они часто сидели за полночь, просто болтая. К тому же, у нее обнаружился необычный талант - в самых дерьмовых ситуациях она оставалась неубиваемым оптимистом, типа "всё перемелется - мука будет, главное - не киснуть и не зацикливаться на неудачах". И как ни тяжело было признать это Антону, она оставалась для него светом в окошке, когда хотелось уже на стену кидаться от одиночества и неудач.

Но Тома укатила на Новый год в Таиланд и явиться никак не могла.

Антон открыл дверь и слегка прибалдел. Долговязое нечто, с огромным капюшоном, скрывающим большую часть лица, протягивало ему красную купюру в пять тысяч. При этом этого самого нечто трясло как грушу, хотя было понятно, что жалкая ветровка, тоненькие джинсы и, мать их, кеды в двадцатиградусный мороз вряд ли обеспечивали хоть какое-то тепло.

Антон хмыкнул, но гостя в роскошную прихожую пропустил. И хрен с ним, с персидским ковром, не отмоем, так выбросим.

- Это мне за какие такие услуги? - Антону неожиданно стало весело.

- Я Вам звонил по поводу сдачи комнаты, Вы сказали: "Пять тысяч в месяц, и можно вселяться хоть сейчас", - у парня зуб на зуб не попадал, но, видимо, эту речь он заготовил заранее и произнёс её без запинки.

"Хуясе", подумал про себя Антон. Комнату он точно никому сдавать не собирался, хотя сейчас идея не выглядела абсурдной. С одной стороны, на хрена ему посторонний в доме, но с другой стороны... а почему бы и нет, как ему в голову это раньше не пришло? Да и разворачивать парня, даже с наилучшими пожеланиями в поисках жилья, было бы жестоко. Ну, чем не судьба? Ошибся либо номером телефона, либо адресом, но рыбку прибило к твоему берегу, даже если ничего не получится, всяко хоть какое разнообразие в его до тошноты размеренной и одинокой жизни. А так будет, к кому возвращаться. Да и пацана реально жалко, крупная дрожь сотрясала субтильное тело, даже смотреть зябко было.

- Значит так: сейчас дуешь в ванну, моешься, отогреваешься, а потом разговоры разговаривать будем, - когда было нужно, Антон мог быть категоричным.

Парнишка лишь кивнул и сбросил, наконец, свой капюшон. Антон даже вздрогнул: за невнятной, на первый взгляд, внешностью скрывались ярко-зелёные глаза и взлохмаченные светлые волосы. Причем оттенок был чуть ли не уникальный. Не русые и не рыжие - это была холодная платина, в свете галогенного светильника они вообще выглядели нереально. Как будто снег упал и так и остался лежать нерастаявшим. И это точно была не краска или супра. Наверное, так выглядел Аполлон, сравнение пошлое, но реальное. Ровный греческий нос, пухлые обветренные губы. И эти глаза цвета лайма. Такие огромные и яркие глаза даже вообразить было трудно, как в клипе Ладоги, который он случайно увидел на Ютубе. Только там они были голубыми.

"Попалась птичка, хрен я тебя отпущу. Хотя даже, наверное, прикоснуться побоюсь", - мысль промелькнула как молния, и, развернувшись, Антон отправился в ванную комнату, уверенный в том, что юноша сам не справится со сложной системой джакузи. Он сам потратил пару дней, сражаясь с инструкцией на итальянском и практически космическим сенсорным экраном.

Был жуткий соблазн остаться в комнате, чтобы детально рассмотреть этого юного полубога, но этические рамки, привитые ему ещё родителями, не позволили такой вольности. Да и парень мог отреагировать непредсказуемо. Антон решил, что вода и камень точит, так что стоит повременить с такого рода вольностями; он всеми фибрами души мечтал оставить парня если не себе, то хотя бы в своем доме.

Парнишка, скинувший свою куртку, нерешительно переминался на пороге: было сразу видно, что за горячую ванну он готов жизнь отдать.

Ухмыльнувшись, Антон указал на весёлые пузырьки, играющие на поверхности воды:

- Прошу, молодой человек! Воду регулируйте сами: красная кнопка на экране - горячая вода, синяя - холодная. Морской соли добавить?

- Морской соли? Можно, но немного, - парень, видимо, не дикий.

- Возьми в шкафчике и сыпь, сколько надо! Отогревайся. Я ужином займусь. Что любишь? - Антон видел, что юноша за весь день вряд ли даже перекусил, вид был измождённый.

- Мне всё равно, но спасибо, есть хочется жутко. Приготовьте то, что будет несложным, мне неудобно Вас напрягать. Я ем всё, аллергии нет, и чем проще, тем лучше.

Парень нетребовательный, а румянец, заливший щеки пацана, Антона умилил.

- Не торопись, прогрейся, отмойся, короче, тебя никто не гонит, - он знал, что то, что ему послала судьба, это награда за годы одиночества. Но торопить события не стоит. Впервые он почувствовал не только сексуальное влечение, но ещё и какую-то ответственность за чужого человека. А чужого ли? "Только отцовского инстинкта мне не хватало на старости лет", с ухмылкой подумал Антон.

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Мужики и молодые

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>