Горячая гей библиотека

Открой глаза (глава 3)

Часть 3

7.

Дивное безоблачное небо - утром оно было даже не голубым, а перламутровым, с каким-то ванильным оттенком. Ещё не успевший прогреться воздух хранил ночную свежесть, лаская лёгким дыханием идущего по гравийной дорожке мужчину. Блики солнца скакали по его тренированному телу, играли на волевых чертах лица и вновь игриво прятались за густой листвой кладбищенских деревьев.

Свернув с широкой дорожки, мужчина пошёл по лабиринту маленьких узких тропинок, безошибочно выбирая направление. Отыскав нужный участок, он открыл калитку, поставил увесистую сумку на скамью и опустился на колени перед могилой. Так в молчании он простоял около минуты, затем поднялся и принялся за работу. Вытащив из сумки нехитрые садовые инструменты, молодой человек быстро привел в порядок участок, выполол сорняки и окучил наполовину заросшую клумбу тимьяна.

Закончив с этим, он почистил и отполировал воском надгробие, убрал инструменты и достал из нагрудного кармана старую потрёпанную фотографию, с которой миру улыбались два обнявшихся пацана. Положив фотографию на основание памятника, молодой человек присел рядом и произнёс:

- Привет, Тёма.

Ветер слегка пошевелил его волосы, словно отвечая на приветствие.

- Прости, братик, я так давно не приходил. Очень о многом надо было позаботиться в последнее время... Хотя что я несу, я просто боялся. Боялся прийти сюда и снова окунуться в воспоминания. Впрочем, знаешь, насчёт забот я не соврал. Последние недели напоминали какой-то боевик с драками, погонями и тайнами. Представляешь, буквально два месяца назад на выездных соревах я отбил у каких-то уголовников двух пацанов, Костю и Сеньку. Оказалось, что они... Ну, в общем, они влюблены друг в друга. Отец одного из них - какой-то криминальный авторитет местного разлива, и пацаны от него сбежали. Даже не знаю, о чём я думал, когда помчался с ними ночью сюда, в Питер. Знал бы, сколько геморроя придётся пережить из-за этого, может, и высадил бы их просто при въезде в город. Да, ты бы такое не одобрил, ведь ты всегда был сердобольным парнишкой, хоть и занозой в заднице... Пришлось задействовать отцовские связи, но новые документы им выбил, они до сих пор живут у меня за городом. Чёрт возьми, Тёмка, смотреть на них спокойно невозможно! Такой нежной и несгибаемой любви друг ко другу я ещё не видел, разве что в кино. И я ни капли не жалею, что помог.

Руслан помолчал немного и продолжил.

- Мне всё труднее держаться, Артём. С каждым прожитым днём я всё глубже увязаю в какой-то трясине отчаяния. Меня всё меньше радует работа, я уже не живу, а существую. Пока я помогал Костику и Сене залечь на дно и освоиться здесь, не было времени для тягостных мыслей, но каждый раз, когда я смотрю на них, я вспоминаю тебя. И я не могу не представлять на их месте нас. Возможно, и нам было бы позволено быть счастливыми, если бы только... Если бы я не был таким зацикленным на себе уродом!

Руслан судорожно вдохнул, борясь с нахлынувшей тоской. Чувство вины за то, что он не смог - или не захотел - вовремя понять чувства брата, держало его на месте, не позволяло двигаться вперёд. О создании семьи он даже не думал - благо, родители за тридевять земель, да и никогда особо не интересовались такими аспектами его жизни, так что отчитываться не перед кем.

- Я так скучаю, Тёмик, мне не хватает тебя. В последнее время уже ничто не может заполнить пустоту внутри. Я даже не знаю, ради чего живу. Иногда мне кажется, что если бы я тогда сразу решился, после того как ты меня покинул...

Закончить Руслан не успел - неожиданно налетевший порыв ветра сильно взъерошил ему волосы, подхватил старую фотографию с надгробия, взмыл вместе с ней ввысь и понёсся в глубину кладбища. Руслан вскочил и, несмотря на неуместность таких действий в месте скорби, побежал следом.

Вскоре ветер стих, и фотография плавно опустилась на обочину дорожки. Подойдя, Руслан схватил её и, нечаянно бросив взгляд в сторону ближайших могил, застыл на месте. Сердце отчаянно забилось, когда он увидел каштановые волосы и хрупкую фигурку паренька, склонившегося над чьим-то памятником. Не может быть! Артём?.. Тут неизвестный повернулся так, что Руслан увидел его лицо. Нет, конечно нет, о чём он только думает? Юноша шевелил губами, стоя у могилы, но издалека Руслан не мог расслышать слов, только по выражению лица понял, что он делился чем-то радостным. Его лицо озарила светлая, чуть озорная улыбка, и Руслан вздрогнул, опустил взгляд на только что поднятую фотографию - с неё глядели те же смеющиеся глаза.

- Спасибо, Тёма.

Впервые в жизни Руслан за кем-то следил. На своём внедорожнике, следуя за автобусом, в который сел юноша, Руслан доехал до Петроградки и увидел, как таинственный незнакомец заходит в парадную. В окнах второго этажа вспыхнул свет, и Руслан мельком увидел тщедушную фигурку в окне.

На протяжении следующих нескольких месяцев Руслан периодически приезжал к этому дому. Он не знал ни имени юноши, ни его профессии, просто заходил в кафешку напротив его дома, выбирал всегда столик у окна и подолгу сидел, наблюдая за окнами второго этажа. Однажды вечером Руслан увидел, как запавший ему в душу паренёк выходит из дома с этюдником, и последовал за ним. Руслан проследил за ним до сквера и смотрел на то, как тот садится на одну из лавочек, раскладывает этюдник и начинает исподволь наблюдать за многочисленными гуляющими людьми, делая лёгкие наброски. Так Руслан узнал, что его таинственный незнакомец - художник.

Он стал часто приезжать в надежде, что юное дарование выйдет порисовать на улицу. Тогда он незаметной тенью следовал за ним и устраивался на какой-нибудь лавке подальше, чтобы не вызывать подозрений. Он ловил себя на мысли, что ему совершенно не интересно, что именно рисует парнишка, - Руслан смотрел на него, а не на эскизы. За долгие недели и месяцы начинающий сталкер изучил каждую чёрточку его лица. Блаженством для него было наблюдать, как пацан морщит лоб, недовольный своей работой, как он щурится и закусывает губы, старательно выводя что-то на бумаге, словно ёжик, только не фыркает. Он и был ёжиком - маленьким, беззащитным, с каким-то печальным, затравленным взглядом.

"Колючий. Наверное, думает, что эти мягкие молодые иголочки его надёжно защищают".

Впервые за много лет со дня гибели Артёма Руслан перестал видеть лицо брата. Теперь это было лицо парнишки-незнакомца. Руслан чувствовал, что становится зависимым, и это его пугало. Что вообще он знал об этом парне-ежонке? Что бы Руслан ему сказал, если бы вдруг спалился на своей регулярной слежке? Что на кладбище к "ёжику" Руслана направил дух умершего брата? Да по нему психиатрическая лечебница плачет!

Нужно было срочно бросить эту ненормальную затею, отвлечься, возможно, даже уехать. Летний лагерь для пацанов из секции должен был стать решением проблемы. Вечно активные пацаны, за которыми нужен был неусыпный надзор, походы на природу, постоянные занятия спортом, различные конкурсы - всё это должно было отвлечь Руслана от мыслей о пареньке с каштановыми волосами, и поначалу так и было. Однако затем он стал всё больше представлять своего "ежонка", как если бы тот был рядом - сидящим у костра, идущим рядом по лесу. Забавно, что он и сам не смог бы сказать, с какого момента стал считать пацана "своим".

"Интересно, нравится ли "ежонку" на природе? Ведь он всегда в городе, всегда среди людей, окружён лицами и образами, которые он так старательно запечатлевает на бумаге. Смог бы я стать тем человеком, ради которого остальные лица отойдут на второй план?.. Нет, конечно, нет".

Под ночь, когда другие воспитатели и тренеры без задних ног от усталости мгновенно проваливались в сон, Руслан доставал смартфон и подолгу любовался фотографиями, незаметно сделанными за время многочисленных слежек в парке. Поездка, планировавшаяся как лечение, превращалась в пытку, и Руслан считал дни до отъезда из лагеря.

Вернувшись в город, он, даже не разобрав вещи, отправился к дому своего художника. Неутомимое влечение к парнишке исцеляло его от болота апатии и безысходности. Пусть эта тяга ненормальна, пусть его чувства никогда не найдут взаимности - Руслан был согласен даже просто наблюдать, теперь ему это было необходимо, как воздух.

Каково же было удивление Руслана, когда он увидел своего ежонка в "Ахилле", смущающегося под тяжёлым взглядом Дениса. Едва ли можно описать ту радость и тот небывалый восторг, когда он смог прикоснуться к своему пареньку, когда впервые услышал его имя.

"Виталик. Как же ему оно идёт!"

Как сложно было сдерживать свои чувства и изображать невозмутимость, в то время как хотелось схватить пацана в охапку и никогда не отпускать.

Ухитрившись не только умыкнуть забытый художником альбом, но ещё и покопаться в компьютере администратора и сфотографировать его анкету, Руслан в тот день выходил из клуба довольный, как слон.

Следующие месяцы стали настоящей сладкой пыткой для него. Постоянно находиться рядом с объектом своего самого горячего желания без возможности открыться - тут недолго и свихнуться от напряжения. Понемногу узнавая характер Виталия, Руслан проникался к нему всё большей нежностью. О нём хотелось заботиться, защищать его от всего мира. Больше всего он боялся, что паренёк заметит пламенные взоры Руслана и начнёт его избегать или даже отвечать презрением.

Когда уже зимой в очередной раз Вит вышел на улицу рисовать, кутаясь в тонкую куртёнку, Руслан мог только бессильно сжимать кулаки от досады. Тогда, вспомнив, что у "ёжика" скоро день рождения, он и решил прислать ему подарок анонимно, через курьерскую службу.

страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>