Горячая гей библиотека

Не на смерть, а на жизнь (глава 2)

Часть 2 (последняя)

Но вот на тренировку с большим опозданием заявился Улан. И сразу стало ясно: ничто не проходит бесследно. На левой скуле Улана темнел крупный синяк. Да, во время тренировок порой случалось всякое: и растяжения связок, и вывихи - особенно у новичков. Синяки никто и подавно не считал. Но, судя по тому, как явно Улан проигнорировал приветствие Фархада, несложно было догадаться, кто именно этот синяк поставил.

Гораздо больше Демьяна удивило другое: поначалу Улан привычно шумел, разглагольствовал, подначивал знакомых. Однако вскоре его настрой пошёл на спад. Причина тому была проста: поздоровавшись, парни вскоре оставляли Улана одного, вели себя сдержанно, а порой и суховато. И насмешливые взгляды - которые Демьян со страхом ждал в свой адрес - летели сейчас в спину Улана. В этом не было никаких сомнений.

Почуяв неладное, Улан примолк. Некоторое время держался особняком. Затем, будто случайно, оказался рядом с Демьяном. Чему-то рассмеявшись, наконец, бросил развязно:

- Имей в виду, брат, я не хотел тебя обидеть.

Демьян тяжело задышал, лицо его раскраснелось. Сначала так подставить, так уродливо вывернуть всё наизнанку, чтобы следом назвать братом? А обидеть - хотел! Для того и подмешивал в колу алкоголь, для того и делал те снимки на диване, чтобы сыпать потом издевательскими шутками в чате.

"Имей в виду, брат, я не хотел тебя обидеть" - каждое слово здесь было ложью. И впервые с момента публикации злополучных снимков Демьян не чувствовал себя слабым. Внутри у него всё кипело.

В это время Хасан Кадырович, должно быть, заметил, что двое спортсменов стоят без дела в стороне, и строго окликнул их:

- Долго ещё будете болтать? Ну-ка, оба на ковёр!

Демьяну большего и не требовалось. Когда ухмыляющийся Улан встал напротив него в среднюю стойку, парень заставил себя успокоиться.

Несмотря ни на что, друзья из секции - не оттолкнули. Фархад был здесь, совсем близко. Может быть, наблюдал... И Демьян понял вдруг: его собственное неумение понимать других людей, чужие обидные шутки и обвинения в тупости, косые взгляды и равнодушие - всё это сошлось в Улане. Сейчас тот был вовсе не соперником-человеком, а застарелым препятствием в жизни Демьяна, которое давно следовало преодолеть...

По дороге в раздевалку Фархад обнимал его, посмеивался:

- Красавчик, Дёма, красавчик! Размазал его. Хорошо сработано!

Демьян улыбался, шёл, расправив могучие плечи. "Улан может и дальше высмеивать меня перед журналистами, подкалывать как обычно, насмехаться. Но на ковре - я сильней". Одержанная победа окрылила его. Казалось, с этого мгновения вся жизнь теперь потечёт иначе - лучше, светлей. Демьяну хотелось только, чтобы Фархад не отпускал его.

Вот и дверь раздевалки. Они с Фархадом здесь оказались первыми. Переговариваясь, достали спортивные сумки из шкафчиков, начали раздеваться. Как раз в это время появился Улан. Под низким потолком тотчас повисло напряжение. Грохнув сумку на скамью, Улан фыркнул и насмешливым тоном бросил в пустоту перед собой:

- Ну, и с хуя ли все меня морозят? Типа я должен извиниться?

Демьян только плечами пожал - ему это сделалось безразличным. Зато Фархад, по-восточному улыбаясь, обманчиво мягким тоном произнёс:

- Фотки ты в группу кидал, подъёбывал при всех. А извиняться - наедине?

- Кто сказал, что я извиняться буду? Если вы приколов не понимаете, это ваши проблемы. И вообще, я с Дёмычем разговариваю, а не с тобой.

- А мне не нужно твоё разрешение, чтобы высказываться.

В раздевалку с шумом ввалилось ещё несколько человек, однако Улан, похоже, решил не останавливаться на полпути:

- Бля, и что дальше? Дёмыч, так и будешь быковать, да?!

Демьян положил трико в сумку и обернулся:

- То, что ты сделал, - это плохо. И подло. Если тебе сложно сказать "извини", можешь не говорить. Я тебя и так прощаю. Всё. Закончим.

К тому времени в раздевалке уже собрались все. Парни переодевались, но никто пока не произносил ни слова, не вклинивался в разговор. Улан оглядывался по сторонам, нервно запихивал вещи в сумку. Конфликт был исчерпан. Однако такой исход дела его, как видно, не устроил:

- Могу не говорить? Спасибо, сука, что разрешил... А знаешь, что? - Улан пнул скамью, отчего чужие сумки попадали на пол. - Ебал я твоё прощение. Понятно? Ни хуя извиняться я не собираюсь!

Никто не стал поднимать упавшее. Теперь все парни хмуро смотрели на одного Улана. Но тот и не собирался идти на попятную:

- Да, блядь! Не понравилось им! Что я написал? Что у Дёмыча хуй встаёт от борьбы. Хотите сказать, это не так? Я напиздел?!

- На прошлой неделе у тебя самого стояк был, когда ты со мной боролся. Никто же об этом в чате не пишет, да? - мрачно бросил один из борцов.

Улан пропустил эти слова мимо ушей:

- У него, блядь, постоянно хуй напряжённый! И не борется, сука, а трётся только! Да ещё себе, наверное, залупу обнажает, чтоб приятней было.

Это было откровенным враньём. И все это понимали.

Стиснув кулаки, Демьян вышел вперёд:

- Чего ж ты тогда проигрываешь, если я только трусь?

Раскрасневшийся Улан метался взглядом по лицам спортсменов: то ли искал поддержки, то ли ждал, что кто-нибудь обидно посмеётся над Демьяном. Вот только в раздевалке сейчас всем было не до смеха.

- Да потому... Потому что ты гомосек, ясно?! - стоя в одних трусах посреди раздевалки, Улан набычился. - А вы все? Хули уставились? Вы на его стороне, да? На стороне этого пидараса?!

Фархад встал рядом с Демьяном. Приобнял за плечи, напоминая другу о своём присутствии, удерживая от необдуманных поступков. Сам же, продолжая улыбаться, добродушно произнёс:

- Улан, ты за языком следи, ага? А то ведь я вывеску тебе ещё раз попорчу. Один-то раз в ебальник уже словил, правда? Может, понравилось?

- Иди на хуй! Сука! - взвился Улан. - Такой же, блядь! Оба! Одинаковые! Потому и защищаешь! Дёмыч тебе присовывает, походу? А вам?! Тоже всем нравится, когда он хуем трётся, да?!

Перед Уланом пасмурной тучей встала вся команда. В наступившем молчании один из борцов негромко сказал:

- Слышь, Улик? Съёбывай отсюда.

Улан, щурясь, оглядывал парней, порывался ответить, ухмылялся. Но гнетущая атмосфера вокруг него всё уплотнялась, наливалась недовольством. Похоже, только теперь он понял, что остался в абсолютном меньшинстве.

Схватив свои вещи, Улан в одних трусах выскочил из раздевалки прочь. Только когда дверь уже закрывалась, он полушёпотом бросил напоследок:

- Пидарасы...

- Нет, пока не отпиздишь, не поймёт, - один из парней шагнул к выходу, намереваясь догнать Улана.

Однако его удержали:

- Оставь, оставь. Пусть съёбывает.

- Да как так?! Типа последнее слово за ним останется?

- Расслабься, бро. Какое слово? Это так - шакал тявкает. А то, что он шакал, я чётко увидел. Своим же - такую херню делать...

Молчавший всё это время Фархад отпустил Демьяна. Подмигнул - и затем как ни в чём не бывало стал разуваться. Другие парни тоже опомнились: стали поднимать сумки с пола, чтобы вернуть их на скамью. Загремели дверцы шкафчиков, ожила привычная возня в раздевалке.

- Знаете, я с ним в пару больше не встану. Нахуй. Заебал.

- А думаешь, он вернётся? Чёт сомневаюсь!

- Вот и пусть катится. Нечего Дёму нашего обижать.

- Чё ты свои носки на мою одежду кладёшь?

- Да, Дёма наш! Своих в обиду не дадим!

- Ага, попробуй обидь - второе место. Ха-ха! Сам кого хочешь обидит.

- Эй, кто-нибудь, поделитесь шампунем? Я свой не взял...

Вечером, уже лёжа в своей постели, Демьян с восторгом изо всех сил стиснул подушку. Отпустил её, зарылся лицом в белую наволочку. Если б в комнате был кто-то ещё, то услышал бы только невнятные бормотания. Однако сам Демьян мог разобрать собственный голос. Он понимал каждое слово и всем сердцем верил в сказанное:

- Пацаны... Пацаны, блин, я вас так люблю! Вы самые-самые лучшие! Господи, как же здорово, что вы есть, что я с вами знаком, что вы именно такие! Вы... Вы просто... - других слов Демьян так и не нашёл.

Через несколько минут он уже спал. И, как прежде, улыбался во сне.

Утром Демьян проснулся от ощущения приятного давления в промежности. Оказалось, он сильно возбуждён, а чёрные боксёры давно мешают члену выпрямиться. Довольно замычав спросонья, парень завозился. Вскоре чёрный комок тёплой ткани бесшумно упал на пол рядом с кроватью.

В солнечных лучах Демьян лежал под белой простынёй полностью обнажённым. Нагота и свобода движений, возбуждение - всё происходящее ему нравилось и представлялось настолько естественным, что не было ни малейшей нужды как-либо это скрывать.

С закрытыми глазами Демьян коснулся своей мошонки. Потом ласково взял всю целиком: округлая, тёплая - её приятно было даже просто держать в ладони. Сонно посмеиваясь, погладил её, точно молочного кутёнка. Затем принялся с удовольствием водить по всему телу кончиками пальцев: по крепкой груди, по бицепсам, по кубикам пресса, по внутренней стороне сильных бёдер. От таких касаний становилось и славно, и щекотно одновременно. Не утерпев, Демьян обеими руками взялся за одеревенелый от напряжения член. Посапывая, мял его, сдавливал, всё сильнее и сильнее. Он окончательно проснулся, когда указательный и средний пальцы, пройдясь по головке, внезапно оказались вымазаны скользким.

Демьян вынул руки из-под простыни. Шумно выдохнул, глядя в потолок. Тело уже не просило - оно требовало "разминки". Сегодня же. Без отлагательств.

Парень бодро соскочил с постели. Кое-как натянул чёрные боксёры и осторожно выглянул из комнаты в коридор. Только убедившись, что путь свободен, юркнул в туалет. Там он умылся, почистил зубы. За это время разбушевавшееся естество успело немного успокоиться.

Наспех позавтракав, Демьян взял полотенце и заперся в ванной. Одежда полетела на пол, зашумела вода. Он отвинтил лейку от душевого шланга.

Перед "разминкой" нужно было обязательно очиститься изнутри. Демьян, хотя и краснел при таких мыслях, вынужденно признавал: процедуру очищения он воспринимал как неотъемлемую часть самой "разминки". Тревожно-приятную, волнительную часть, которая предвещала главное.

Демьян сидел в ванны на корточках. Незагорелое могучее тело его, покрытое каплями воды, горбилось белой горой. Шланг прятался где-то под ним. Вот шум текущей воды пропал. Одна секунда тишины, вторая, третья...

Молодой борец начал морщиться, отдуваться:

- Уф... У-уф... У-у-у!

Шланг выпрыгнул наружу, в стоке снова зашумело. Но парень терпел ещё некоторое время. Морщил лоб, сопел. Когда же терпение подошло к концу, он разом с наслаждением облегчился тёплой водой. Перевёл дух.

В ванной снова сделалось тихо. Пятая секунда, шестая...

Демьян жалобно замычал, но ему в самом деле до одури нравилось это чувство горячей наполненности внутри. Поэтому терпел, сколько мог.

Бросив шланг на дно, борец протяжно захныкал. Переступил мокрыми ступнями от нетерпения. Он обнимал себя за колени, сжимал кулаки.

Короткая струйка воды вырвалась из него сама собой - он не смог её удержать. Хныча, Демьян сопротивлялся ещё несколько мгновений. Затем вновь позволил себе облегчиться. В конце с изрядным удовольствием даже потужился, чтобы вся вода вышла до конца. Тяжело отдышался, сглотнул.

Наполнившись в третий раз, парень упал на четвереньки. Мычание его сделалось настолько громким, что теперь это могли услышать снаружи. Обмирая от волнения, Демьян скребнул ногтями белое дно ванны. Он боялся стука в дверь и вместе с тем находил острое удовольствие в этом нестерпимом желании избавиться от тёплой тяжести внутри тела.

Струя воды вырвалась из него и ударила в стенку ванны. Парень позволил ей вытечь всей, без остатка. Ещё несколько минут оставался в прежнем положении, выравнивал дыхание. Затем поднялся. Испытывая некоторую слабость от такого опустошения, наспех ополоснулся. Член у Демьяна тяжко отвисал - теперь только "разминка" могла заставить его успокоиться.

Парень вернулся в свою комнату, быстро оделся, побросал нужные вещи в спортивную сумку и вышел из квартиры. Ждать больше не было сил.

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Спортсмены, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>