Горячая гей библиотека

Путь самурая

Часть 5

Своё прозвище "Пыльный" получил за то, что вынашивал идеи построения патриархального общества, погружённого в мглу и мракобесие с чёткой табуированностью ритуалов и догм в полной зависимости от власти, которая, в свою очередь, опять же, согласно его теории, была послана гражданам свыше и, соответственно, находилась вне всякого осуждения или обсуждения. Идея построения такого общества и приглянулась "Вождю", сделавшему в итоге из "Пыльного" "Верховного жреца", опять же, не без участия в этом тихом перевороте управления Андрея. Проводя операцию по дискредитации членов "верховного жреческого совета", даже бывалые сотрудники ужаснулись масштабам морального и нравственного падения последних. А когда оперативные материалы дела легли на стол "Вождю", то, по словам лиц, имевших доступ к "телу", тот был просто вне себя от гнева. "Пыльный", которому "Вождь" доверял больше остальных, должен был в корне изменить ситуацию и обеспечить "Вождю" надёжное прикрытие в плане формирования устойчивого и лояльного к "Вождю" общества. Стоит отметить, что за короткое время "Пыльному" удалось добиться вполне ощутимых результатов. Общество в короткое время стало напоминать пластилин, из которого "Вождь" уже лепил дальше всё, что ему заблагорассудится. Способствовали этому и созданные по инициативе "Пыльного" специальные закрытые учреждения, где готовили идейных, преданных "Вождю" и вере "солдат" идеологического фронта, которые впоследствии направлялись на разные участки работы: в школы, гимназии, дошкольные учреждения, институты, армию. По настоянию "Пыльного", ко всем названиям в империи стали добавлять слово "духовно". Так появились "духовно-математическая академия", "духовно-экономический университет", "духовно-лингвистическая гимназия", "средняя духовная школа со спортивным уклоном", "воздушно-духовные войска" и т.д. Соответственно, чем дальше "Пыльный" проникал во все аспекты общественной жизни, тем сильнее становилось его влияние. И это влияние уже не просто бросалось в глаза, оно начинало раздражать. Ходили слухи, что в недрах управления разрабатывалась операция по взятию "Пыльного" в оперативную разработку с целью уменьшить его влияние на "Вождя", но вот до реализации этого плана пока дело не доходило. Действовать тут надо было максимально осторожно и практически ювелирно, учитывая масштабы влияния "Пыльного". И вот теперь, если Дыбович говорил правду, всё пахло серьёзным скандалом. Если кто-то действительно попытался проявить инициативу или просто завалил операцию, это могло отрицательно сказаться не только на всём общем деле, но и на дальнейшей судьбе самого управления.

Присутствующие на совещании сидели, уткнувшись глазами в чистые листки бумаги, понимая серьёзность ситуации, в ожидании последующей реакции начальства...

- Ну так что молчим, голуби? - переспросил Дыбович после небольшой паузы. - Есть что мне сказать, или самому придётся докапываться до истины? Тогда вы должны понимать все последствия для себя.

"Голуби", глядя в стол, не сдавались и упорно молчали.

- Алтуфьев, твоих бойцов рук дело? - обратился Дыбович к сидевшему недалеко от него по правую руку молодому офицеру.

Тот, услышав свою фамилию, вздрогнул и, посмотрев прямо на Дыбовича, чётко отчеканил:

- Никак нет!

- А чьих? - спросил его Дыбович, глядя на него в упор.

- Не могу знать, товарищ полковник!

- Врёшь! Можешь. Всё ты можешь! - махнул сгоряча Дыбович рукой. - Итак, я в последний раз спрашиваю чьих рук дело? Кто санкционировал оперативную разработку, и чей боец засыпался? Вы же знаете, что если чужие доберутся до сути, тогда нам всем мало не покажется и выговорами мы тут уже навряд ли отделаемся.

- Товарищ полковник, разрешите предположение? - сказал один из офицеров, сидевших напротив Андрея.

Андрей не был знаком с ним лично, знал только, что оперативный псевдоним у того был "Клим".

- Бомби давай, - разрешил Дыбович.

- Мы когда-то вели оперативную разработку наших смежников из "конторы", многие тогда у них погорели. Вы должны помнить это резонансное дело?

- Ну помню, дальше?

- Ну так вот, - продолжил "Клим", - по имеющейся у меня информации, "конторские" обещали нам тогда отомстить. Я даже знаю, что у них серьёзно нарабатывались в связи с этим "мероприятия". Существовало несколько планов, о которых я вам докладывал. Правда, дальнейшая их судьба была неизвестна, так как операцию мы свернули по указанию сверху и вывели нашего внедрившегося в их главное управление сотрудника.

После слов "Клима" Дыбович некоторое время молчал, постукивая по столу карандашом, словно обдумывая сказанное.

- Не похоже. По-любому, всплыло бы. А где сейчас этот боец?

- В отпуске! - моментально отрапортовал "Клим".

- Отозвать и поручить дальше работать в этом направлении, но аккуратно, не предпринимая пока активных действий. Нам нужна информация, а не дискредитация. Подробный план операции жду послезавтра у себя на столе!

- Есть! - сказал, "Клим" записывая что-то на листочке бумаги.

- Какие ещё есть соображения? - Дыбович обвёл глазами присутствовавших.

Те продолжали молчать.

- Товарищ полковник, - после затянувшейся молчаливой паузы заметил ещё один из офицеров, которые сидели неподалёку от самого Дыбовича, - а с чего вдруг вообще "Пыльный" решил, что это наших рук дело? Может, он просто на понт берёт? Свои интриги. Пытается минимизировать влияние нашего управления, боясь, что мы и с ним поступим так же, как с его предшественниками.

- Ты, Серёжа, с выражениями аккуратнее, - назвал Дыбович по имени говорящего, подчёркивая тем самым уважение к мнению последнего.

- Ну, а чего аккуратнее-то, Владилен Сергеевич? - продолжал тот. - Вы же сами знаете, что без вашей санкции навряд ли кто-то из нас рискнул бы на самостоятельное принятие таких решений, а ещё и учитывая масштабы объекта и его влияние. Тут самоубийц нет. Провокация - сто процентов. Или "менты", или сам "Пыльный" интриги колотит.

На какое-то время Андрею вдруг показалось, что Дыбовичу перестал быть интересен этот разговор. Андрея не покидало странное внутреннее чувство, что собрали их отнюдь не для того, чтобы обсуждать какую-то недоказанную промашку управления. Если бы "Верховный жрец" действительно сумел разоблачить их сотрудника в момент проведения операции, последствия были бы куда плачевнее. Навряд ли в этом случае Дыбович стал бы собирать всех вместе, чтобы сидеть вот так и по-"отечески" журить собравшихся. Там бы разбирательство проводилось тихо, а головы летели бы громко. И это в лучшем случае. О худшем Андрей старался вообще не думать.

- Интриги, говоришь? - Дыбович снова постучал карандашом по столу, что-то обдумывая. - Тогда и займись этим.

- Чем? - удивился тот, кого Дыбович назвал Сергеем.

- Не тупи, Серёжа! Отработкой версии, что инициатором слива информации был сам "Пыльный" без какого-либо нашего участия. Заодно узнаешь и о целях, которые он ставил себе, чтобы крутить такие интриги. И круг лиц, посвящённых в его планы. Итак, все всё поняли? Первое: отработка "ментов". Второе: аккуратно пробиваем всё по "Пыльному", без дискредитаций, просто сбор информации. Результаты жду через десять дней. Да, и с сегодняшнего дня прошу начальников отделов ежедневно отправлять мне отчёты о проделанной отделом работе с планами на следующий день. Всё!

- Товарищи офицеры! - опять прозвучал тот же самый голос, который слышался в самом начале.

Как в первый раз, так и сейчас, Андрею не удалось рассмотреть командовавшего. Зашумели отодвигаемые стулья, зашелестели листки бумаги, кто-то откашлялся, и все, встав, направились к выходу.

- Андрей, останься на минуту! - в общем шуме Андрей услышал своё имя.

От неожиданности он даже вздрогнул и обернулся. Дыбович сидел на своём месте и в подтверждение своей просьбы помахал ему рукой, приглашая присаживаться за стол неподалёку от себя. "Блин, что ещё?!" - испуганно подумал Андрей. Провожая с завистью спины удалявшихся из кабинета коллег, он тяжело вздохнул, вернулся к столу и, отодвинув стул, присел на указанное Дыбовичем место.

- Подождём, пока все уйдут, - сказал тот.

И, когда все разошлись, а шум смолк окончательно, Дыбович рукой пригласил Андрея пересесть на диван.

- Идём туда сядем, там удобнее разговаривать, - мягко улыбнулся он.

Андрей поднялся и пошёл вслед за своим начальником. Через несколько шагов Андреем овладело просто-таки непреодолимое желание развернуть голову и посмотреть на портрет "Вождя". То, с чем он боролся с самого начала совещания, возымело вдруг над Андреем настолько огромную силу, сопротивляться которой было абсолютно бесполезно. Андрей только слегка повернул голову, как портрет "Вождя" оказался у него практически перед глазами. Последствия не заставили себя долго ждать, и Андрей густо залился краской стыда.

- Это хорошо, что ты верен и предан нашему вождю! - сказал серьёзным голосом Дыбович, кивая головой на торчащую ширинку Андрея.

От этого Андрей покраснел ещё больше. Это тоже не ускользнуло от взгляда Дыбовича.

- Не смущайся. Любовь к своему "Вождю" правильна и нормальна. К тому же это ещё говорит о том, что мы не ошиблись в тебе, когда обсуждали твою кандидатуру на ту работу, о которой сейчас пойдёт речь, - продолжил Дыбович. - Сразу оговорюсь: то, что ты сейчас услышишь, - строгая государственная тайну наивысшего допуска, в которую посвящены единицы, и сам "Вождь" остановился на твоей кандидатуре, выбрав её из десятка других, собираясь держать всю операцию, о которой дальше пойдёт речь, на особенном личном контроле. То есть ты понимаешь, какой это уровень доверия к тебе?

На какое-то время Андрей почувствовал, что у него потемнело в глазах и бешено заколотилось сердце.

- Так точно! - еле слышно проговорил он, сглатывая образовавшийся в горле ком.

- Вот и хорошо, - мягко сказал Дыбович и, улыбнувшись, пригласил садиться.

- Рассказывали, что ты в училище первые места брал в соревнованиях на кубок "Вождя"?

Андрей помялся.

- Ну так. Было дело.

- Это похвально. Однако высшая ступень любви к "Вождю" - это не секундная готовность возбуждаться на любое его изображение, а достижение просветления, когда через возбуждение от изображения вождя ты видишь в нём бесконечные возможности нашей великой родины во всей её красоте и совершенстве, - сказал Дыбович, - поэтому, как видишь, я, в отличие от других, могу позволить себе портрет "Вождя" в кабинете, потому что переживаю не внешнее возбуждение, а внутреннее, которое куда сильнее и глубже того, что испытываешь ты. Но к этому приходишь со временем, после многих лет преданной службы "Вождю".

страницы [1] . . . [3] [4] [5] [6] [7]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Фантастика и мистика, Военные, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>