Горячая гей библиотека

Допрос

Часть 4

Я стоял, упираясь в стену скованными руками. Обхватив меня сзади, Вадим начал расстёгивать на мне джинсы. Я слышал за спиной его учащённое дыхание.

Спустив мою одежду до пола, он заставил меня переступить ногами, чтобы освободиться от неё полностью. Теперь он раздевался сам.

Руки у него были горячие и влажные. Пройдясь по груди, он сжал мой живот, потом его руки скользнули ниже и стиснули мне пах. Я задержал дыхание, пытаясь вывернуться из его слишком сильно сжимавших меня рук. Вадим понял это моё движение и отпустил меня. Но уже через несколько мгновений я почувствовал, как его ладонь сжимает мой член. Натренированное ласками Макса тело немедленно ответило на это эрекцией. Вадиму это понравилось. Поскольку я не сопротивлялся тому, что он делал, его прикосновения уже не были такими грубыми. Прижимаясь ко мне сзади, он возбуждал меня снова и снова. Но по тому, как он обращался с моим телом, я чувствовал, что секс ему нужен не как таковой: это я притягивал его даже помимо своей воли.

Вадим и сам был уже возбуждён: я ощущал это своими ягодицами. Он начал разводить их мне руками. Он, что, мелькнуло у меня в голове, собирается это сделать без смазки? Я подавил в себе желание отстраниться, почувствовав, как его горячий член упёрся в мое тело. Он надавил, но не смог войти в меня с первого раза. Вадим повторил попытку, но у него снова ничего не вышло. Не знаю, делал ли он что- нибудь со мной в своих фантазиях, но в реальности он не мог. И дело было не во мне: я не мешал. И даже не в отсутствии смазки.

Он снова, тиская, прижимался ко мне, потому что моя эрекция его заводила, но что-то шло не так. Вадим пытался возбудить себя сам, но я уже понимал, что он ничего не может с собой поделать. Возможно, сказывалось отсутствие опыта, или нервы, или что-то ещё, и, похоже, у него наступало отрезвление. В конце концов он оставил меня, не требуя больше ничего, поднял с пола одежду и отошёл к столу.

Я повернул голову. Вадим стоял спиной ко мне и разбирался со своей одеждой. В этот момент я испытал целую гамму самых противоречивых чувств: от опасения за нас с Максом из-за этой его неудачи до какого-то смутного сочувствия. Во всяком случае, во мне не было никакого злорадства, хотя он и принуждал меня к тому, чего я не хотел. К тому же, несмотря на то, что я его разозлил, он всё-таки не вёл себя со мной совсем уж по-скотски.

У меня не было этому рационального объяснения, но я с абсолютной ясностью вдруг понял, что всё это не должно закончиться просто вот так, и если я не сделаю чего-то сейчас, то в следующую минуту будет уже поздно.

Я подошёл к нему сзади. Конечно, я понимал, что в такой момент он может оттолкнуть меня или ударить. Я прижал скованные ладони к его ягодицам и, положив подбородок ему на плечо, как бы притянул к себе. Он вздрогнул, нервно передёрнув плечами, но не отстранился, и я увидел, что его шея и плечи прямо на глазах заливаются краской.

- Расстегни, - протянул я ему свои руки.

Не глядя на меня и торопясь, Вадим начал искать ключ от наручников, и руки у него при этом дрожали. Как только он освободил мне одну руку, я прижал его к себе, чтобы успокоить. Потом поставил так, чтобы он упирался ладонями в стул. У него было время, чтобы передумать, так как мне надо было возбудить себя: я не чувствовал ничего, кроме того, что я просто должен это сделать. Он так и стоял, пока я не дотронулся смоченным в слюне пальцем до его ануса.

- Не сжимайся, - я расставил его ноги слегка пошире, потом снял с себя рубашку и нанес слюну на свой член.

Но он всё равно дернулся, издав сдавленный стон, когда я, преодолевая сопротивление его мышц, вошёл в него. Он сделал движение выпрямиться, но я жёстко удержал его в том положении, дав, правда, небольшую передышку. Он слушался моих рук. Если ему и было больно, то он терпел. И я старался лишний раз не причинять ему неприятных ощущений, входя в него медленно.

Когда я начал двигаться, он стал не сразу, но расслабляться. Он мог много раз прекратить это, если бы захотел, но он даже не делал таких попыток, полностью подчиняясь. Конечно, я не мог дать ему то, что давал Максу. Я просто старался насколько мог дать ему испытать то притягательное ощущение в сексе, которое заставляет снова и снова искать этой близости между людьми. Может быть, подсознательно мне казалось, что тогда он бы понял, что так прочно связывает меня с Максом.

Конечно, я тоже испытывал определённое наслаждение от секса с Вадимом. У него была вполне спортивная фигура и крепкие мышцы, я чувствовал это, когда двигался в нём. Он отвечал мне. Видимо, мне всё же удавалось доставить приятные ощущения и ему. Мне же самому не хватало чувства лёгкости и полёта, которое бывало у нас с Максом. Я просто делал, что мог, и старался это сделать как можно лучше, и только.

Когда я кончил в него и вышел, он, тяжело дыша, остался стоять в той же позе. Потом, найдя мою руку, он рывком положил её на свой возбуждённый член и в ту же секунду обильно кончил с коротким стоном. Его сперма струями брызгала на пол в то время, как из ануса у него выливалась моя.

- Надо бы помыться, - сказал я.

- Посмотри, там под столом бутылка...

Под столом действительно стояла двухлитровая пластиковая бутылка, наполненная водой и закрытая крышкой. Мы вымылись как могли, выливая воду прямо на пол, и оделись. Я не решался сейчас заговорить о Максе, но надеялся, что Вадим всё же выполнит своё обещание. Действительно, он всё помнил и сказал, что сейчас ему надо уехать, но вечером мы обязательно этот вопрос решим. При этом я заметил, что он находился в довольно хорошем настроении.

За мной пришёл один из его помощников. Увидев лужи на полу и пустую пластиковую бутылку, стоящую на столе, он задержал на мне взгляд, видимо, пытаясь понять, что здесь произошло. Не знаю, о чём в итоге он подумал, но, когда он сказал: "Пойдём", в его голосе мне послышалось даже некоторое сочувствие.

В камере я снял рубашку и ещё раз вымылся под краном. Обсохнув, я оделся. Мне принесли поесть. В таких же одноразовых тарелках, как и вчера. Там был обычный гуляш с макаронами, два кусочка хлеба и одноразовая вилка в упаковке, видимо, из какого-то кафе, в котором они питались сами. Ну, если они меня здесь держали, то должны же были как- то и кормить. Вообще, там, где я находился, не было никакой специальной охраны: меня просто закрывали и уходили туда, где был кабинет Вадима. Мной занимались те же люди, которые задерживали меня. Всего их было человек пять, и все они подчинялись Вадиму.

Поев, я лёг на шконку. Мне вдруг с такой силой захотелось увидеть Макса, что всё сжалось у меня внутри.

Время шло, за мной не приходили. Я ждал, но предыдущая бессонная ночь, секс и еда сделали своё дело: я уснул как убитый.

Утром мне снова принесли поесть. На этот раз - какую-то кашу. Правда, сверху лежал довольно большой кусок омлета. Я смёл всё это мгновенно, так как испытывал просто дикий голод. Того, кто принёс мне еду, я спросил про Вадима, и он ответил, что того нет и, когда он будет, неизвестно. Что означает это его отсутствие, я мог только гадать.

Была уже вторая половина дня, когда меня привели к Вадиму. Он заговорил, и я не мог поверить своим ушам.

- Если соответствующим образом оформить материал, то к тебе не останется почти никаких претензий... Дело вообще можно будет закрыть... - доносились до меня его слова.

- Но ты должен... - он сделал паузу.

У меня перехватило дыхание: он предлагал мне сделку!

Я замер. Ну, договаривай, мысленно подтолкнул я его, назови цену своего содействия.

- Я... - начал Вадим и остановился, его голубые глаза в этот момент были такими, какие, наверное, бывают у человека перед прыжком в пропасть.

Но он сделал над собой усилие и всё же произнёс то, что собирался:

- Я хочу, чтобы мы были вместе. Ты и я. Я тебя люблю, Ник.

На какое-то время я потерял дар речи. Представляю, как трудно ему было это сказать. И это было то, что я меньше всего хотел услышать. Он сказал: "Ник" - так называл меня Макс.

- Но... как ты это себе представляешь?... Это невозможно, Вадим... - я пытался что-то сказать, но от растерянности у меня это плохо получалось.

Волнуясь, он снова заговорил о том, что он всё сделает, дело закроют. Я буду жить с ним. Проблем не будет, у него есть связи. Максим должен уехать и не поддерживать со мной никаких отношений. Совсем никаких.

Я молчал. Он предлагал мне свободу, но хотел забрать у меня жизнь. Потому что любовь к Максу и была моя жизнь. И другой я не хотел. Если бы Вадим заговорил о деньгах, я бы отдал их, не задумываясь. Но он хотел от меня любви, которую я не мог ему дать.

- Вадим, послушай, мне тяжело это говорить, но у нас ничего не получится, - я старался сказать ему это как можно мягче, но понимал, что сейчас он меня не услышит.

Он поднял на меня взгляд. В нём была боль.

- Это из-за него? - спросил он.

Я молчал, но он и так знал ответ на свой вопрос.

Мне было плохо, но я понимал, что ему сейчас хуже, чем мне. Я пытался объяснить:

- Вадим, пойми, я не смогу так...

- Сможешь! - его взгляд стал упрямым и жёстким.

- Нет.

- Если ты откажешься, - в его голосе зазвучала еле сдерживаемая злость, - ты всё равно с ним не будешь! Следующий раз вы будете вместе лет через шесть - восемь. Вы встретитесь уже другими людьми!

Да, наверное, это так, подумал я. Но для него самого это ничего не меняло.

- Ник, мы вчера с тобой... - начал он снова.

- Прости, Вадим, но секса у нас больше не будет, - мне было жалко его, но я не хотел, чтобы он мучился какими бы то ни было иллюзиями.

- Будет! Будет! - в ярости, теряя над собой контроль, пообещал он.

- Нет.

Мы замолчали. Говорить было больше не о чем. Он вышел. Через приоткрытую дверь я услышал, как он сказал кому-то в соседней комнате:

- Убери его отсюда на хер.

Пришёл его помощник и увёл меня в камеру.

страницы [1] [2] [3] [4] [5]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>