Горячая гей библиотека

Мыс Доброй надежды (глава 2)

Часть 1

17.

Через пару дней специальный правительственный поезд стучал колёсами по серебряным нитям рельсов. Темнеет в южных широтах рано, потому в восемь уже была темень, но в вагоне горел свет. В салон-вагоне ещё кипели сражения в бридж, где с переменным успехом премьер-министр пытался обыграть губернатора. Это была не дружба и не дружелюбие, а скорее желание занять как-то скучный вечер в замкнутом пространстве.

Томас закончил работу. Купе хозяина он приготовил, тот разденется сам, когда вернётся, он же решил навестить Сэма, так как тот слишком рано решил откланяться, уж не началась ли мигрень.

- Мистер Барнетт, вам помочь? - спросил Томас, входя в купе, и, только оказавшись там, осознал увиденное.

Сэм Барнетт, совершенно голый, стоял на четвереньках на кровати и вводил свой пальчик в попку. Не столько увидев (глаза его были закрыты), сколько услышав, он вмиг рухнул на кровать, пытаясь прикрыться одеялом, которое, как назло, едва удавалось вытащить из-под себя.

- Боже! Закрой же дверь, - прошипел он.

- Да-да, - растерянно пролепетал Том.

- Боже, зачем ты здесь?! - срывающимся тоном произнёс Сэм, густо краснея.

- Я... я... думал... помочь...

- Вставить член мне в задницу? Не стоило усилий, я и сам справлюсь, - зло процедил Сэм.

Его тон задел камердинера.

- Полагаешь, не справлюсь, или брезгуешь?

- Не мели ерунду, - ответил Сэм уже немного спокойнее, вставая с кровати; к чёрту стеснение, всё и так увидено. - Иди, босс тебя, небось, заждался.

- Подождёт и ещё немного, - грубо ответил Томас и практически рывком расстегнул ширинку брюк.

Его член уже заметно окреп от такого зрелища, потому он просто обхватил упругие ягодицы парня и стал тереть о них пенисом. Приставив головку к дырочке, он надавил, но член стал извиваться, словно змей, он никак не мог пробить брешь. И чем сильнее этого хотел Том, чем яростней становились его попытки, тем мягче был пенис.

Отпустив парня, он плюхнулся в кресло возле прикроватного столика, что помещается под окном. В душе появилась какая-то безумная пустота. А Сэм сел на кровать напротив, демонстрируя себя, свой красивый, не очень большой пенис, практически вертикально лежавший на животе, поверх тонкой полоски каштановых волос, словно струя водопада, источавшейся из пупка. На груди у парня практически не было волос, он вообще выглядел просто восхитительно, словно античный бог, и только заметные рубцы на ногах говорили о недавних травмах.

В Сэме было столько жизни, энергии и страсти, что Томас невольно почувствовал себя стариком, никому не нужным, ни на что уже не способным.

- Прости, я... я перешёл грань. Больше этого не повторится, клянусь, - потухшим голосом произнёс он, легко запихивая маленький спокойный член в брюки. - И не забывай запирать дверь.

Сэм, казалось, хотел что-то сказать, но не стал.

18.

Утром поезд прибыл на вокзал Претории, и у всех было множество дел. Сэмюель Барнетт красовался позади генерал-губернатора, Томас Барроу руководил носильщиками, смотря, чтобы все чемоданы были погружены в специальный фургон.

Пожалуй, только днём Томас смог снизить темп. Нужно было просто подготовить пятичасовой чай, а кроме того - подготовить газеты. Майлс Кроули не успел ещё просмотреть доставленные из Лондона с двухнедельным опозданием. Он машинально водил утюгом по страницам, чтобы типографская краска не пачкала руки хозяина, мельком просматривая передовицы. Только на третей странице "Дейли Телеграф" он обратил внимание на заголовок: "Печальное известие из Ноттингема".

"Печальная новость пришла из Бэринг-касла, что в Ноттингемшире. Скоропостижно, от сердечного приступа, скончался Филипп Бэринг, 6-й герцог Кроуборо. Покойному аристократу было всего пятьдесят один год... Накануне Великой войны герцог женился на дочери виконта Мейсенского, в браке родилась единственная дочь, Филиппа, а потому титул герцогов Кроуборо прекратил существование..."

Томас отставил утюг и сел. Неожиданно слёзы навернулись на глаза. И ведь он никогда бы не сказал, что любил Филиппа, скорее они крутили страстный роман, обменивались письмами. Тогда, в далёком 1912 году Филипп решил прервать отношения, он решил жениться, но не на Мэри Кроули, как все полагали, а на совсем другой. Так от чего он плачет. По Филиппу? Нет. Он плакал о себе, своей нескладной жизни. Вон, Лесли Роуз - из горничных стала леди, а он... большой путь от лакея до камердинера. Да, ещё сорок лет назад это было бы серьёзно, о таком мечталось бы, но не теперь, когда всё меняется, когда открывается столько дверей, но не для него.

И любовь для него закрытая тема. С Филиппом были отношения, он мог нежно ласкать его стройное тело, покрытую маленькими волосками грудь, живот, он сладостно двигался в любовнике, даря невероятное наслаждение им обоим, да, он, наверное, любил его, но то было не взаимно. А потом... война, смерть Эдварда и случайный секс в тёмных переулках Лондона, куда семья Кроули перебиралась на сезон. И вот ему сорок, и он ничего не может, он никто, он ничтожество, чья жизнь закончилась, только он ещё не заметил этого...

Томас сидел, зажав лицо ладонями, громко всхлипывая, оттого не слышал, как открылась дверь и в комнату вошёл Сэм. Он замер на пороге, растерянный увиденным, ибо казалось, что этот камердинер, Том Барроу, не умеет плакать.

Сэм подошёл к мужчине и коснулся его плеч. Том встрепенулся, словно птица, размашисто вытирая лицо и отмахиваясь. Поразительно, но он испугался больше, чем Сэм тогда, в поезде, хотя непристойности было больше у лётчика.

- Что случилось, я сейчас приведу в порядок... - начал лепетать он.

- Том! - твёрдо произнёс Сэм. - Том! Всё хорошо, всё будет хорошо. Я... я не был уверен, но теперь мне кажется, я всё понял. В общем, нам нужно поговорить...

- Да-да, я понимаю.

- Нет, не здесь и не сейчас.

- Но...

- Вечером, когда всё закончишь, загляни ко мне, нам тогда никто не помешает.

Сэм вышел, а Томас умыл водой лицо, чтобы глаза не были очень опухшими. Он надел фрак и пошёл готовить чай, тем более что время уже поджимало.

19.

Поздно вечером Томас направился в комнату Сэмюеля. Идти не очень-то и хотелось, но объясниться следовало, чтобы избежать двусмысленности, а их за последнее время всплыло огромное количество. Сэм по своему обыкновению стоял в чёрном кимоно, которое он использовал в этих жарких широтах как халат. Бог его знает, где он его раздобыл, но это было настоящее кимоно, без ляписных драконов во всю спину.

- Мистер Барнетт, я готов объясниться, - начал Томас.

- Боже. Том, хватит меня называть мистером Барнеттом, я не сэр Майлс. Я Сэм, ну, или Сэмми, это как сложится.

Полы кимоно были распахнуты, и под ними виднелись одни белые трусы.

- И всё же мне кажется... - начал Том, стараясь сохранить дистанцию, но лётчик его не послушал.

Подойдя к двери и повернув ключи, он сказал:

- Раздевайся.

Томас опешил, но чего-то подобного от этого парня можно было ожидать, вот только Том решил проявить твёрдость.

Поняв, что всё несколько сложнее, чем кажется, Сэм взял инициативу на себя. Он подошёл и стал расстёгивать пуговки на рубашке камердинера.

- Мистер Барнетт... Сэм, - Томаса стало бросать в жар, во рту пересохло, и он облизывал губы, а тот уже расстёгивал жилет.

Казалось бы, чего проще, отстрани его, уйди, но как раз этого Том сделать и не мог, он стоял и просто отдавался во власть смелого парня, надеясь лишь на то, что ничего плохого не произойдёт.

Тем временем Сэм, скинув с шеи парня галстук, одним махом оголил его торс, скинув всё вместе: сорочку, жилет, пиджак.

Не произнеся ни слова, Сэм прильнул к губам мужчины, и Томас ощутил аромат дыхания парня. От невероятного тепла, что вмиг заполнило его тело, немного закружилась голова, и он упал бы, если бы не крепкие руки Сэма, обнявшие его. Не имея возможности сдерживаться, он обнял парня, начав скользить ладонями по стройной спине, массируя её под кимоно. Том старался не жадничать, он просто целовал парня, боясь только одного - того, что это сон.

- А ты неплохо целуешься, - прошептал Сэм, на миг оторвавшись от губ.

Его нежные пальчики ласкали шею и щеки приятеля.

И тут Том проявил себя, он начал целовать Сэма в щёчку, в мочку уха, ласкал поцелуями его шею, и на каждую ласку тот откликался нежным тихим постаныванием, а его пальчики взъерошивали короткие чёрные волосы Тома. Дойдя до плеча, Том прильнул к губам парня, таким сочным и страстным.

- А вы, мистер Барроу, просто бездна талантов, - игриво пошутил Сэм, оторвавшись от губ приятеля.

Том только улыбнулся и хотел притянуть парня обратно, но твёрдый указательный пальчик, упершись в грудь, укротил его пыл. Прежде чем Том что-то понял, Сэм опустился на колени, и его пальцы расстегнули первую пуговку на брюках.

У Томаса так и перехватило дыхание. Предвкушение сладостного мучения кружило голову, но страх всё испортить начал нападать на парня, и он уже готов был прервать Сэма, как одним резким движением брюки с трусами оказались у щиколоток.

страницы [1] [2] [3] . . . [7]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Прошлые века, Молодые парни, Бисексуалы

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>