BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Провинциальная историяЧасть 4 6. Время летит незаметно, быстротечно, как высокогорный ручей, стремительно
сметая всё на своём пути. Меняемся и мы вместе с ним. Так незаметно проходит январь,
наступает февраль с его метелями, холодом и пургой, стучит в окно март со своей капелью и
первыми подснежниками, мчится апрель с первой зелёной травой и ярким голубым небом, и
наступает май-травень - бесспорно, лучший месяц года. Так и наша с вами жизнь - уходит
одно, приходит другое, стремительно и порой беззастенчиво вытесняя всё старое и ненужное.
С Димой Сабуровым мы подружились, стали проводить много времени вместе - у нас нашлись,
как это ни странно, общие интересы и темы для разговоров. Сначала он просто приходил ко
мне, помогая по дому с уборкой и готовкой, затем как-то пригласил меня к себе домой. К
слову сказать, у него оказались замечательные родители, добрые и отзывчивые. Его мама,
Светлана Михайловна, оказалась замечательной хозяйкой, гостеприимной и отзывчивой, отец
оказался очень спокойным и трудолюбивым, настоящим мужиком. Долго скрывать пьянки матери
(она стала пить ежедневно) я, разумеется, не мог, как-то однажды Димка сам стал свидетелем
весьма неприятной сцены - мать обыскивала мои карманы, ища деньги на очередную бутылку
водки, а когда не нашла, то ударила меня наотмашь рукой. Дима, накричав на неё и пригрозив
милицией, забрал меня и Машеньку ночевать к себе. Сначала мне было очень стыдно, ведь я
был убеждён, что, узнав, кем является моя мать на самом деле, они перестанут общаться со
мной, но, к счастью, ошибся - наши отношения с семьёй Сабуровых стали гораздо крепче, я
стал всё чаще ночевать у них. Светлана Михайловна нередко готовила нам с Машей завтраки в
школу, мы прибегали к ней обедать практически каждый день - дома ведь давно было хоть
шаром покати. То время я не люблю вспоминать, оно было ужасно, но я хочу быть с вами
откровенным, поэтому расскажу всё до конца. Вскоре мать начала распродавать наши вещи,
как-то она даже вынесла Машину кроватку и обменяла на три бутылки пива, дома начались
ежедневные попойки. Когда отец Димы, наконец, узнал всю правду, у нас состоялся серьёзный
разговор, во время которого было предложено посадить маму хоть на 15 суток с предупреждением
на работу, что в случае, если она вернётся и запьёт снова - её уволят. Так и поступили.
Но это возымело обратный эффект: вернувшись, она заперла меня без еды, избила Машу и
устроила жуткую попойку у нас дома. Когда, наконец, она уснула пьяная, Маша выкрала у неё
ключи, отперла меня, и вместе мы побежали к Сабуровым за подмогой. В слезах рассказав
о событиях того вечера, я умолял помочь, говоря, что больше нет мочи терпеть её выходки.
Отец Димы решил пойти на крайние меры. Было принято решение поместить мою мать
в Реабилитационный Центр, недавно построенный в нашем городке, и лечить там до того момента,
пока не будет достигнут какой-то эффект. Через паспортный стол отец Димы нашёл моего отца
и его маму, Марию Афанасьеву, нашу с Машей родную бабушку. Со слов матери, он давно
отказался от нас и не платил алименты. Проверив всё тщательно, отец Димы поведал мне, что
алименты тщательно выплачивались моим отцом, Васильевым Олегом Евгеньевичем, в течение всех
5 лет, прошедших с момента развода. Был суд, который постановил, что малые останутся с
матерью. Надавив на мою мать в ходе разговора, Димин отец понял, что все алименты уходили
на алкоголь, вечеринки и новые наряды, а звонки и письма от отца она тщательно пресекала и
прятала, не давая ни малейшей возможности папе увидеть нас. С общего согласия меня,
бабушки и моего отца мать моя была помещена в Реабилитационный Центр. Бабушка, продав
свой дом в деревне, переехала жить к нам, а отец пообещал теперь всегда быть с нами
на связи и помогать, но вскоре уехал к себе в областной город В - ему нельзя было надолго
отлучаться оттуда. Бабушка и отец выкупили всю мебель, которую распродала мать, купили
новые вещи, помогли деньгами и Сабуровы. Было принято решение, что я, сдав экзамены и
окончив школу, перееду жить к отцу в В., а Маша доучится в Б. Так мы зажили с бабушкой -
бабулей, как вскоре стали её называть. Она оказалась полной противоположностью матери -
любила готовить, вязать и вышивать, часто ходила в церковь на утренние молебны, любила
читать. Мы зажили счастливо и спокойно, у нас стали бывать гости - нередко заходили
Сабуровы, моя одноклассница Даша, Анна Никитична (соседка по лестничной клетке и подруга
бабули), Инна Викторовна (мамина одноклассница и коллега по работе, которая безуспешно
пыталась отучить мать от спиртного), а также моя крёстная тётя Валя и Дима. Для каждого
из них у бабушки всегда был приготовлен тот или иной кулинарный подарок - от пышек и
оладьев до фирменного борща и яблочного пирога. Всегда готовая выслушать, поддержать и
помочь, она была полной противоположностью моей эгоистичной и сварливой матери,
от которой мы никогда не видели добра (да простит меня Бог!). Машенька, наконец, смогла
спать по ночам спокойно, а я готовиться к ЕГЭ и академическим экзаменам в музыкальной
школе. Регулярно теперь звонил отец, помогал деньгами и приезжал по праздникам, правда,
нечасто. Наши семейные проблемы и их решение очень сблизило нас с Димой, мы стали
близкими друзьями, виделись ежедневно, стали доверять друг другу те или иные секреты.
Как-то раз он, ко всеобщему удивлению класса, сел со мной за одну парту - началась наша
крепкая дружба. Учителя с радостью это восприняли, заявив, что под моим влиянием Димка
станет умнее и лучше. Рады были и родители Димы. Вскоре после переезда бабушки к нам
они предложили мне за деньги позаниматься с их сыном историей и обществознанием -
выяснилось, что для поступления в МЧС ему необходимо очень хорошо сдать эти предметы.
Я согласился помочь, но только за бесплатно, так как денег взять с них я бы всё равно
не смог - они столько для меня сделали, а я буду вести себя, как последняя неблагодарная
скотина; да ни за что! На том и порешили. Конечно, последнее ещё больше сблизило нас -
для Сабуровых я стал родным человеком в их доме. С одноклассниками отношения тоже
постепенно налаживались - Дима как-то в парке, когда мы гуляли, свёл меня с Катькой
Михайловой. Поговорив с ней, я понял, что она не капризная и вздорная дурёха, а
по-своему несчастная и одинокая девчонка, а она, со своей стороны, поняла, что я
не равнодушный и сухой ботан, а нормальный живой парень. С остальными тоже всё как-то
постепенно утряслось. Казалось, что жизнь наконец-то наладилась, даже более того -
стала счастливой. Но меня терзало два важных момента. Первый - как скоро мать вылечится,
а если вылечится, то станет ли она хоть немного лучше, человечнее. Честно говоря, я
сомневался в этом, но бабушка говорила, что надо верить. Второе было не менее важным -
теснее начав общаться с Димкой, видя его ежедневно, я ещё больше влюбился в него, теперь
уже любя его не только за его прекрасную внешность, но и, что гораздо важнее, за характер
и выдержку - не раз он доказывал, что способен на серьёзные и ответственные поступки, не
раз он выручал меня в трудный час. А как бы он отнёсся к моему любовному признанию, и
вообще - что я для него такое, готов ли он вообще любить меня? Разумеется, я не мог найти
прямых и чётких ответов на эти вопросы. Прояснить всё мог только он сам, но я сильно
боялся. Боялся отказа, боялся невнимания или равнодушия с его стороны. Но нужно было
решаться на этот разговор и поскорее...
страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6]
Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, 18-19-летние
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|
