Горячая гей библиотека

Три мушкетёра (глава 4)

Часть 4 (последняя)

Вот и сейчас тот, кто находился напротив, визави, явно перестал себя контролировать. Его "голубая сущность" вырвалась наружу: глаза широко открыты, язык высунут, хуй стоит, руки тянутся к топорщащемуся початку нового классного самца.

Бери парнишку прямо сейчас. Он в твоей власти. Хочешь в ротик, хочешь в попку, а можно и всё по очереди...

Я и взял за руку. Повёл, руководствуясь наитием.

Вышли сначала в бассейн с огромной чашей воды, а дальше через дверь и короткий коридор в холл, куда выходили двери сауны, душевых кабин, массажного кабинета. Конечно же, сначала к воде - не оттого что оба в грязи и в поту, а чего-то так захотелось постоять с ним под струями, падающими сверху, как в водопаде, и неистово целовать эти пухленькие губки. Так и сделал.

Миловались классно. Не знаю, как что другое, а вот лобызался парнишка отменно!

Хотя, судя по тому, как он не выпускал из своих шаловливых ручек мою волшебную палочку, точнее жезл, и всё пытался упасть на колени и полизать, то допускаю, что и многое другое делает так же классно. Видимо, профессионал! А когда я его останавливал и вновь впивался в губы, то он делал такое обиженное лицо, ну прямо как малыш, которому купили мороженое, а вот облизнуть не дали...

Ну и зачем лишать его и себя приятного?! Никогда не надо бежать от того, что предопределено, что принесёт радость телу и полёт душе.

И покорился, и поплыл на волнах эмоций, и вкусил сладость...

Наутро проснулся рано, хоть и расстались далеко за полночь. Почему не остался, коли так было славно? Боялся поутру ненужными поступками расплескать обретённую благодать. А может быть, понимал, что не готов войти сам в мир стопроцентных геев. Поскольку мои отношения с мужиками, хоть и имели основу плотского удовольствия, были немного другой структуры.

Это было братство любви, а не похоти. Пусть непродолжительной по времени, но такой сильной по значимости чувства и испытанной страсти.

А потом, моя душа как будто ждала чего-то такого, что было уже предопределено, но я пока этого не ведал, но очень ждал.

А Геннадий?

Да, прекрасный любовник, мастер услады тела, наверняка хороший человек, но не мой. Его половинка ещё на пути к нему. И хочется верить, что обязательно его найдёт. Так зачем мешать этому, зачем блазнить?

По некоторым поверьям, людям больше всего грезится с Николина дня, что шестого декабря, до Крещения - девятнадцатого января. Ведь блазень - видение, которое что-то предвещает, но никогда не становится явью. Так вот и у нас с ним... будем считать, что мы оба друг другу приснились...

Два оставшихся дня до Нового Года провёл в тишине прогулок по зимнему лесу и чтении книг. Ни с кем не разговаривал, разве только сам с собой и то мысленно. Надо было многое понять и разобраться в собственном мире. Ведь для того, чтобы определять что-то на будущее, надо понять себя в настоящем. Так много вопросов, и никаких ответов, одни только домыслы и предположения...

К тридцать первому декабря чётко понимал, что вокруг масса людей, которые мне дороги, но вот любимых двое - Андрей и Маша. И как ни пытался понять, кто же больше дорог, не мог.

Они мне нужны оба. Я как личность единым могу быть только в присутствии этих двух.

Ну, хорошо, это чисто духовно, но ведь с кем-то ещё и спать надо... На кого, в конце концов, хуй встаёт? И понял, что хочу обоих. Как и когда чувство дружбы переросло в нечто большое, сказать не могу. Но именно в эти два дня понял главное - они мои!

Но вот как быть дальше?

Допустить, что эти двое такие же сумасшедшие, как и я, не мог, как-то нереально это. Они оба состоявшиеся личности, самодостаточные люди и, может быть, ко мне ничего, кроме дружбы и привязанности, не испытывают.

Господи, как же дальше жить?

Мысли переполняли голову, как котёл с праздничной едой. Её я также приготовил, накрыв стол в нашем большом номере. Последние три часа перед наступлением очередного года сидел и слушал...

Везде уже грохотало веселье: за окном взлетали фейерверки и ракеты, за стенами звучали песни известных исполнителей. А у меня только потрескивание свечей, и из темноты каждого угла сквозило ожидание и предчувствие, что обязательно нечто особенное произойдёт уже в ближайшие часы.

За полчаса до боя курантов с грохотом, подарками, весь в снегу, в номер ввалился Андрейка... И такой он был новый, необычный, без привычной сдержанности и напускного безразличия. Полез сразу целоваться, причём взасос, с крепкими объятиями, нашёптывая прямо в ухо:

- Раздевай же меня, раздевай. Я так к тебе спешил!

И когда остался только в майке и труселях, стал как-то сразу одновременно включать телевизор, распаковывать подарки, разоблачать меня до обнажения всех прелестей тела, откупоривать шампанское и наливать его.

Последние слова поздравления Президента - и праздничный салют застал нас голыми, с хрустальными фужерами, полными пенящегося напитка, в руках и глазами, в которых плескалось счастье...

Медленно залив пузырящую влагу разом в пересохшие глотки, мы, как голодные волки, накинулись друг на друга. Обнявшись, прижались всей наготой так, как будто хотели влезть в кожу друг друга. Вообще, в этот момент ощущали тело друга лучше, чем своё.

Бережно и нежно стали облизывать друг друга, как кошка только что окотившихся котят. И хотя хуи обоих торчали Эйфелевыми башнями, разве только не хватало праздничных световых гирлянд на них, не они интересовали нас в тот момент. Мы каждый по отдельности кожей впитывали другого, как будто заново узнавали давно знакомого человека, ставшего давно более близким, чем родственник.

Любой человек особенный, как утверждает герой Шолохова в романе "Поднятая целина" (возница Иван Аржанов в разговоре с Давыдовым). Если помните, то он показал кнутовище, которое вырезал из ветви вишневого деревца, и сказал: "Росло деревце, стройное, красивое. Пришёл человек и сделал из него кнутовище - то есть палку, прямую, голую и негнущуюся. Так и сам человек: если есть в нём чудинка - тогда он живое деревце, а нет - тогда и не человек это вовсе, а мёртвая палка".

И это действительно так.

Вот я, к примеру, оказывается, совсем не знал своего лучшего друга.

Нет, конечно, много чего ведаю о нём, но даже допустить не мог, что в этом таком всегда сдержанном в проявлении чувств парне живёт нежный, ласковый, страстный пацан.

А как он целуется... Как это трепетно и целомудренно!

Всё в эту ночь было странным и сказочным...

Да, я жаждал его, хотел, но не похотливого секса, а любви.

Меня трясло от его наготы, и внутри горело пламя страсти. И что-то толкало накинуться, вобрать в себя, сделать его частью своего тела. Но с ним нельзя, как со всеми. Он действительно особенный. И в какой-то миг я понял, что если позволю себе что-то, несоответствующее его пониманию Любви, то потеряю парня, так и не обретя его... Хотя виду не подаст и вытерпит любое насилие над собой от меня. Отдаст тело, но не душу. А мне нужно и то, и другое...

Потому, осознав это, я решил вести себя осмотрительно и осторожно в столь пока хрупком мире наших лирическо-интимных отношений. Буду пока второй скрипкой нашего дуэта, а то со своей манерой "шашки наголо и в бой" точно наломаю дров...

Не на одного глупца хватит.

Есть такая меткая поговорка: "Выигрывает не тот, кто лучше всех играет по правилам, а тот, кто эти правила определяет. А их определяют мудрецы". Вот и постараюсь быть таким.

Господи, как же, Андрюшенька, с тобой трудно, но до чего сладко.

Все последующие минуты этой чудной ночи являлись только подтверждением того, что мною была выбрана самая правильная стратегия и тактика. Я был просто олицетворением любви и доступности, с готовностью исполняя любое желание. Да и потом, мне и самому нравилось то, что делал мой Андрей.

Он, наверное, не менее часа игрался с моими причиндалами, манипулируя моим крепко стоящим ломиком, как малыш подаренной игрушкой, которая ему безумно нравилась. И, как результат этих действий, он вдруг наклонился и стал вылизывать маковку, как мороженное, пока не заглотил настолько, насколько было возможно.

Мало того, всё-таки он не простой медбрат, а хирург, имеющий научную степень, и возможности каждого органа знает не понаслышке, а в подробных анатомических деталях. Представляешь, он попытался нанизать себя на все мои двадцать с небольшим, до самых яиц... А эти метрические мерки ещё и упакованы в толстый оковалок, когда тот встанет во всей своей красе!

Бедный.

Глаза Андрэ почти вылезли из орбит, брызнули слёзы, из уголочков губ потекла слюна.

Мне было его жалко, но его манипуляции приносили такое удовольствие, что я молча, нежно оглаживая его волосы, балдел. Зато сколько было гордости во взгляде экспериментатора! А эта улыбка победителя - "Я смог!"

Андрюшка заводился с каждой секундой всё больше и больше. Глаза широко открыты, зрачки расширены с блеском безумства, движения страстные. И вот наступил момент, когда он решился сказать главное:

- Я тебя люблю! И... хочу, всё! Вот только, Митяй, пойми, что ЭТО должно быть на равных. Сам знаешь, чай, не баба, такой же мужик, как и ты. Сможешь? И тогда я твой: и душой, и телом, и друг, и любовник. Всё в одной упаковке. Если нет, то сегодня пусть будет, как будет... а вот что дальше... не знаю. Боюсь, что возненавижу и себя, и тебя... Жить с мыслью, что имеют меня во все дыры, как вокзальную блядь, не смогу. Ты же меня знаешь... У нас всегда было только так: "И хлеба горбушку и ту пополам".

Слова вылетели на одном дыхании.

Андрей замолчал, уставившись мне прямо в зрачки, не мигая и не отводя взгляда. Лишь грудь то опускалась, то поднималась, по максимуму захватывая лёгкими воздух от волнения.

Я даже не умом, а сердцем понял главное. Это как озарение, как выстрел в тишине прямо над ухом. Пришло время в очередной раз принимать судьбоносное решение. Но на сей раз оно было ответственнее стократно, поскольку касалось не только меня или людей не очень мне знакомых, а лучшего друга, брата, любимого человека, без которого жизнь теряет всякий смысл.

Значит, на равных...

Это получается, что не только я его трахну, но и он меня...

Но как? Я такое ведь не то что ни разу не делал, но даже мысли о подобном не допускал.

С другой стороны, все парни, кого я за эти годы в попку имел, не орали от боли, а сладостно стонали и плыли по волнам кайфа. Значит, "не так страшен чёрт, как его малюют"...

страницы [1] [2] [3] [4]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>