Горячая гей библиотека

Феномен

Часть 2 (последняя)

- Неужели великий и мудрый дядя Зигмунд, психиатр всех времён и народов, решил посетить своего единственного надоедливого иждивенца и нахлебника, некоего Эрика? - жёстко ставя ударение на словах, произнёс парень и отвернулся к стене.

Зигмунд стоял в дверях и невозмутимо глядел на сына.

- В выразительности тебе не откажешь, но зачем ты так?

- Хорошо, а как по-другому? Привет, папа, я безумно рад тебя видеть! Почему ты не приходил ко мне больше недели? Ты же даже работаешь рядом с Центром! Я всё понимаю, милый папа. Даже заглянуть не мог?! Работа на благо человечества и вселенной... Мне замолчать, заткнуться? Я веду себя, как маленькая истеричка? Не могу молчать! Может, ты меня лучше запрёшь к себе в психушку, в милую комнату с мягкими стенами и дверью без ручек? Буду рядом с тобой всю жизнь... А-а-а! - Эрик чуть не плакал. - Прошло только три месяца после смерти мамы, а ты уже забываешь меня. Да, папа, забываешь! Я и ногу назло тебе сломал, чтобы ты, наконец, позаботился обо мне. Так ведь и это не сработало... Уходи! Уходи!

- У-у-у, проклятье! - зарычал Зигмунд, оказавшись на коридоре. - Классно поговорили, ничего не скажешь. Интересно, здесь есть кафе?

***

- О, мистер Кетендорф, здравствуйте!

- С каких пор, Кол, я стал для тебя мистером?

- Да вот, официально решил обратиться к коллеге, - Сансейн пожал руку Зигмунду и сел с ним рядом. - Если честно, вас-то я и искал. У меня есть один пациент. Он лежит здесь после огнестрельного ранения. Очень загадочный случай. Мне бы хотелось, чтобы вы приняли участие в разгадке этой тайны.

- Обычно, Кол, я всё-таки выслушиваю суть.

Кол кратко прояснил ситуацию, рассказал психиатру про Марка. Зигмунд сразу же заинтересовался этим случаем.

- В какой палате он лежит?

- 12В.

- Ну, раз я уже здесь, нанесу ему визит, заодно и сам отвлекусь от мрачных мыслей. Знаешь, Кол, проблемы с сыном после смерти жены...

- Да, я думаю, всё наладится. Всё оказалось так просто.

- Не заставляю людей долго уговаривать себя. Иногда ничто не мешает ответить сразу или "да", или "нет".

Вскоре Зигмунд уже входил в палату с табличкой 12В...

В зияющих зрачках широко распахнутых глаз Даниэля всё ещё лихорадочно танцевали тени ужаса. Весь в холодном липком поту и мурашках на коже, он глядел в окно больничной палаты.

Он долго не мог понять, что ему ничто уже не угрожает, но чтобы ещё больше убедиться в этом, включил ночник. Свет озарил его бледное, как мел, покрытое мелкими капельками пота лицо.

- Ты вернулся, Окри? Твоё возвращение ещё более кошмарное, чем первое явление, - тревожный, дрожащий шёпот Даниэля разрывал тишину ночного больничного покоя. - Когда появится Страсуд? Добро пожаловать на оставленные вами руины моей души.

Даниэль попытался встать, но рана в груди, тут же отозвавшись острой болью, помешала ему завершить задуманное. Он лишь полусел в постели.

Часы показывали 2.20, когда в дверь осторожно постучали. Денни вздрогнул от неожиданности. Дверь приоткрылась, и на пороге показалась худощавая фигура Эрика Кетендорфа.

- Можно войти? - застенчиво улыбаясь, спросил Эрик.

Дэн хотел отрицательно покачать головой, но что-то удержало его от желания так быстро избавиться от ночного гостя. Он жестом пригласил Эрика войти. Эрик на костылях медленно добрёл до стула, сел и, стараясь быть спокойным и уверенным, сказал:

- Меня зовут Эрик Шломо Кэтендорф. Очень длинно и церемонно. А так просто Эрик. Мой отец, Зигмунд Кетендорф, приходил к тебе. Он уже возомнил себя твоим лечащим психиатром. Но, если честно, он хороший человек и специалист. Он сделает многое, для того чтобы помочь тебе. Правда, мне кажется, что ты сам не сильно хочешь получить чью-то помощь.

Даниэль слушал, смотрел на свои руки и молчал, а когда он поднял взгляд, то вместо Эрика увидел... Без сомнений, это был маленький Страсуд! Ошибки не может быть... Те же глаза. Великолепные, прекрасные, такие знакомые и родные глаза. "Их цвет можно было сравнить разве, что с небом, небом перед самым закатом. Совсем не хочется этой яркой, пышущей, запредельной синеве уступать место сумеркам, вот она и насытилась до отвала, словно в последний раз. Взгляд таких глаз влечёт так безраздельно, что ты самозабвенно спешишь на их зов; он может лишь дарить, в них так и плещется, переливаясь, играя всеми цветами радуги, радость, ласка, несказанная доброта и мудрость. Продолговатый контур лица обрамляли чёрные, как смоль, блестящие и прямые, как у индейцев, волосы".

Денни зажмурился что есть силы, закрыл глаза руками, съёжился и замер... "Не верю! Не верю! Не верю!" - повторял он, стараясь задавить в себе тот горячий гейзер, который снова поднялся, ожил, взвился ввысь, наполнил его, а потом он всё-таки медленно-медленно освободил взгляд.

Страсуд сидел уже совсем рядом. Он протянул руки к лицу Денни, взъерошил волосы, провёл тонкими, очень длинными пальцами по лбу, подбородку, носу Дэна, и, наконец, руки Страсуда соединились на груди парня в месте раны.

От этих лёгких, похожих на прикосновение крыльев бабочки движений Денни бросило в приятную, животрепещущую дрожь. Он почувствовал, как нежными стремительными токами тепло разливается по всему его телу, словно "живая" вода, смешиваясь с кровью, даря незабываемое состояние свободы, какой-то сказочной невесомости и неземной упоённости.

- Привет, Даниэль! - мягко произнёс Страсуд, опуская руки парня, сжимая их. - Не бойся! Пускай страх сейчас покинет твой рассудок. Тебе больше неизвестно это чувство. Ты почти мудрец в общении с нами. Всё будет хорошо! Спасение и исцеление близко. Прощай!

На миг пространство исказилось, взор Даниэля заволокла полупрозрачная, голубая дымка, и всё переменилось. Теперь на него внимательно смотрели из-под густых ресниц синие глаза Эрика. Он сидел на постели у ног Денни, а тот крепко сжимал его руки.

- Вот это да! - взволнованно заговорил Эрик. - Твой взгляд был так поразительно неподвижен, и одновременно с этим в твоих глазах сквозило такое явное, такое невозможное умиротворение, какое бывает, наверное, лишь у праведных покойников, летящих в рай. Прости за сравнение... Что происходит? Я не понимаю! Я подошёл к тебе, сел рядом. Ты схватил меня за руки, сжал их и долго сидел так, неподвижный и окаменевший, как маленький Будда.

Денни, потупив взор, высвободил руки, и вдруг на него яростным водопадом нахлынуло сильнейшее желание поговорить с этим человеком, рассказать ему всё от начала до конца, довериться целиком, броситься в омут с головой, родиться и начать жить заново, но он знал, что не сможет это сделать. Ему нельзя родиться снова, ему можно только воскреснуть.

"Говори! Говори!", - повелительно начал твердить голос в голове, но тяжёлый язык в ответ на приказ стал ещё тяжелее, не повернуть. В рот словно набилась вата, челюсти налились свинцом, мускулы парализовала судорога. "Нет! Нет! Я скажу! Я смогу!", - рвался голос.

- Приходи ко мне. Ты слышишь, приходи ко мне... каждую ночь! - глухо выдавил Денни из себя, изнемогая от странной усталости. - А сейчас уходи. Мне нужно отдохнуть, - закончил он фразу и без сил повалился на подушки.

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Заграничный секс, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>