Горячая гей библиотека

Крещение раба (глава 5, Путь раба к ногам Хозяина)

Часть 2

Три других предмета привели раба в лёгкое замешательство. Два из них были абсолютно одинаковы, а третий сильно отличался. Взяв один из двух предметов в руки, раб никак не мог понять его назначение. Это было кольцо, от которого отходили четыре ребра, образующих пирамиду, вершину которой венчало кольцо. Внутри к вершине была прикреплена пружина, на которой был подвешен зажим. Тут раб заметил, что кольцо размером подходит к зажиму на груди, приставил кольцо к груди, и оно прошло внутрь. Взяв пальцами внутренний зажим, раскрыл его и, натянув пружину, прижал его к телу. Зажим, как маленькая собачка, своей зубастой пастью обхватил пуговку соска у самого его основания. Тут раб понял, зачем эти выступы перед пальцами, зажавшими концы зажима для его раскрытия. Чтобы, когда отпускаешь зажим, он не соскочил с соска под натяжением пружины до того, пока он своими зубами не схватит его. Раб отпустил зажим, и лицо его сразу скривилось от боли, сжавшей пуговку соска у самого его основания. А когда я чуть раздвинул пальцы, стопор скользнул по ним, и пружина рванула сосок. В динамике сразу послышался голос Господина.

- Кайфуешь, педрила?!

Раб надел зажим на другой сосок, при этом постарался удержать стопоры и плавно дал пружине натянуть сосок. И тут же услышал окрик:

- Жалеешь себя, ссука! Ремень пятьдесят по каждой. Тварь, исполнять, блядища!

Раб быстро повернулся задом к камере и, взяв ремень, начал хлестать им по своей заднице, громко отсчитывая каждый удар. После пятого удара раб услышал:

- Ебало в камеру, хуесос паршивый.

Раб покорно повернулся и продолжил порку, стараясь бить как можно сильнее, дабы не рассердить Хозяина. После каждого удара лицо продёргивалось от боли. Зубы были сжаты, и сквозь них раб тихо хрипел при каждом ударе.

И вот сотый удар. Я тут же падаю в свою стандартную рабскую позу и громко говорю:

- Спасибо, мой благодетельный Хозяин. Вы так добры к своему рабу, мой Господин. Слушаю и повинуюсь, мой Повелитель.

- Сракой в камеру... Молодец, педрилка, хорошо, ссучка, свою сраку разукрасила. Макака красножопая. Продолжай разбор подарков.

- Спасибо, мой Господин.

Я достал третий предмет. Он напоминал зажим, но вот почему его зубастая пасть была вывернута наружу и пружина в нём работала не на зажим, а наоборот, на разжим? Я сжал пружину, и рука сама опустилась вниз. И тут взгляд мой, следуя за рукой, вдруг остановился на пупке, и я понял, что предмет можно вставить в пупок, что сразу же и сделал.

- Ну, ссука, как ты радуешь Хозяина своей сообразительностью в своих рабских причиндалах! Дальше, ссучара.

Посмотрев в шкатулку, я понял, что в ней есть ещё отделение, ниже. Подняв поддон, я увидел несколько полосок, похожих на тонкие линейки с обеих сторон, на которых были закреплены зажимы разных размеров и форм их прикуса. Я вынул все наборы зажимов, взял самые маленькие крокодилы и стал их закреплять на теле вокруг зажима-розы, а по четыре поставил внутрь розы вокруг самого соска. И я чувствовал, какое удовольствие получает мой Хозяин, глядя на мои гримасы, особенно когда я ставил зажимы внутри розы. Пять зажимов с захватом по сантиметру я поставил на лобковую часть - по два вдоль паховой складки и пятый на сам лобок над членом, чем опять вызвал одобрение Хозяина.

- Дальше, ссучка моя похотливая.

Я вынул следующий поддон и понял, что он последний. Там был набор гирек разной массы с коробочниками сверху, и я сразу понял, что их нужно подвешивать к зажимам. Вот только я был в смятении, какую гирьку куда следует повесить, чтобы мой Господин остался доволен своим пидором. Я очень боялся опять прогневать Хозяина.

Взяв две гирьки среднего размера, я карабином закрепил их на сосковой пирамидке. Сосок, оттянутый пружиной, ещё сильнее оттянулся под весом гирьки. Тут же я закрепил гирьку и на пупковый зажим.

- Три зажима на шкурку вокруг залупы и пять на мошонку на все гирьки. Работай, хуесос.

Только успел одеть гирьки, как услышал:

- Встать и прыгать, козлина хуева.

Встав во весь рост и сделав несколько шагов назад, чтобы был виден Господину в полный рост, я стал прыгать. Резкая боль обжигала соски. Гирьки на яйцах бились друг об друга и довольно чувствительно били по яйцам, а гирьки на члене тоже ударяли по яйцам. К моему удивлению, от этого мой член стал наливаться и расти в размерах.

- Ни хуя себя, блядина кайф ловит! Выше, ссука, прыгай. И только на правой ноге.

И тут после третьего прыжка с правой груди сосковый зажим сорвался и упал на пол. Какая острая рвущая боль обожгла правую грудь! Весь корчась от боли, сжав до белизны костяшек кулаки и со скатывающимися по щекам слезами я подпрыгнул ещё три раза.

- Теперь на левой. Въехал, уёбок?

Прыгая на левой ноге, я понял, что нужно сделать так, чтобы с левой груди тоже сорвался зажим. Я стал опускаться не на подушечку стопы, а на всю стопу с резким ударом пяткой об пол. И вот сосковый зажим сорвался. Но болью обожгло и грудь, и член, и мошонку. С них тоже сорвалось по зажиму.

- Хватит, козлина паршивая. Следующий подарок. Но сначала, услужливая подлюка, поставь зажимы на место и на соски - самые большие гирьки.

Встав на колени, я подобрал зажимы, снял с них гирьки и закрепил вновь зажимы на свои места, затем подвесил гирьки на соски. Раб чувствовал, как Хозяин наслаждается, глядя в глаза, заполненные болью. Мне стало так хорошо на душе, и мои губы тронула лёгкая улыбка.

- Моя педрилка счастлива в своих страданиях ради моей похотливой прихоти. Ах ты, стерва мазохизная! Ебальник в камеру. Ласкай свою сраку розгами.

Я, встав раком, стал пороть розгами свою задницу, громко считая удары. После каждого пятого удара я переходил к порке другой половинки своей жопы. После семьдесят пятого удара я услышал:

- Сракой к камере.

Повернувшись, я продолжил порку. Задница уже просто пылала, на ней, наверное, уже можно было жарить яичницу, но Хозяин только подавал звуки удовлетворённости от всего происходящего.

- Сто тридцать пять...

- Пидарасик, харю в камеру.

Наверное, в этот момент моё лицо было покрыто испариной, и на нём расплывалась улыбка Иванушки-дурачка. Ритмичные удары розог лишь только подёргивали моё лицо. Болью уже было залито всё тело, поэтому новые порции боли уже не могли растекаться по нему и заставлять меня страдать. Боль как бы уже стала естественным моим состоянием.

- Хватит. Полчаса перерыв. Можешь покурить, блядина. Поссы в глубокую миску. Приготовь большой носовой платок. Исполняй и жди, моя покорная Слепуха.

Раб взял глубокую эмалированную миску, встал на колени перед камерой и стал дуться, чтобы выдавить из себя хотя бы несколько капель. Наверное, со стороны было интересно наблюдать за этим. После нескольких порций отдельных капель, наконец, потекла маленькая струйка и резко оборвалась. А потом я почувствовал, будто какая-то волна накатила внутри меня и как изнутри пошло по каналам наружу и потекло в миску. Пришлось искать направление струи, чтобы брызги не разлетались в разные стороны. В итоге получилось не менее полулитра.

Поставив миску на пол, на коленях я направился на балкон, чтобы покурить. Стоя на балконе и жадно затягиваясь сигаретой, я почувствовал дыханье ночной свежести - и в первую очередь своей жопой. Тут я понял, что на ягодицах у меня теперь рубец на рубце. Осторожно тронув задницу, я понял, что постарался на славу. Затушив сигарету, я на коленях пополз на своё место. И тут я почувствовал, как печёт и колет болью всю мою задницу от малейшего движения. Пав ниц перед камерой, я стал ждать.

Казалось, что Хозяин всё это время наблюдал за своим рабом. Раб стал лихорадочно вспоминать, в чем он, пидор, мог проколоться. Вроде бы всё исполнил как положено. Но тут раб вспомнил, что не поблагодарил Господина за позволение передохнуть. Его мысли были прерваны.

- Уёбок на месте?

- Да, мой заботливый и ласковый Хозяин. Позвольте молить Вашу Милость наказать раба за провинность.

- Розги по 10 - поворот ебло-срака. Исполняй, тварь грязная.

Повернувшись задом к камере, я стал громко считать каждый свой резкий и хлёсткий удар с небольшой протяжкой розги по своей истерзанной жопе:

- Один, два, три, четыре, пять, - и повернулся еблом в камеру.

- Ссука, нюх потеряла! Назад и на 25 разворот.

Раб покорно повернулся и продолжил порку.

Раб уже сбился со счёту, в который раз повернуться мордой к камере. Но никаких указаний не поступало. Раб уже чувствовал, как липкие капельки горячей крови, стекая с истерзанных ягодиц, медленно опускаются по бедру.

- На колени. Срака в камеру. Выше, блядища. Платок в миску. Намочить. Не отжимать. На сраку. Ебло в камеру.

Раб, как робот, всё исполнил и, уже повернувшись своей мордой в камеру, устремил свой пустой взгляд в никуда. Боль затуманила его разум, и раб уже ничего не чувствовал.

- Чёрный, красный перец, соль - бегом, ссука.

Раб вскочил на ноги и быстро принёс всё. Опустившись на колени, он ждал приказа.

- Работай, ссука, хули ждёшь, сволочь!

Раб насыпал из пакетов прямо на пол три кучки. Смочив в миске руку и по очереди обмакнув ладонь во все кучки, он стал растирать ею ягодицы. Но лицо раба не отражало никаких эмоций, хотя раб чувствовал лёгкое пощипывание.

- Нашатырь принеси, падла.

Раб принёс пузырёк, опустился на колени и поставил его перед собой на пол.

- Открой и понюхай.

От резкого удара нашатыря в голове раба всё перемешалось, слова Хозяина были слышны, но непонятны. Но после третьего вдоха туман в голове стал рассеиваться.

- Пятьдесят поклонов!

Раб стал безропотно склоняться перед своим Господином. И тут рабу показалось, что Хозяин стоит прямо перед рабом. Раб склонялся перед ним до касания лбом пола и выпрямлялся, чуть прогибаясь в спине назад.

- Нашатырь!

После сорок пятого поклона раб почувствовал явное просветление памяти.

- Ну что, падла, ожила?

- Да, мой Повелитель, раб слушает и повинуется.

- Продолжай разбор подарков.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Унижение и подчинение, Садомазо, По интернету

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>