Горячая гей библиотека

Конвоир (глава 2, последняя)

Часть 7 (последняя)

В полку уже знали о прибытии Олега, и командир полка собрал у себя небольшое совещание. В связи с его экстренностью был вызван начфин, начальник штаба, старшина. Все смотрели на Олега довольно неприязненно и отстранялись от него при его приближении к кому-либо.

- Сдайте старшине табельное оружие. Старшина, распишитесь в обходном листе. Ещё он должен что-то сдать по вещевому снаряжению?

- Нет, товарищ полковник.

- Тогда вы свободны.

- Начальник финчасти, произведите полный расчёт с этим офицером. Выдайте ему выходное пособие и всё полагающееся ему денежное довольствие. Распишитесь в ведомости. Всё в порядке?

- Так точно, товарищ полковник!

- Тогда и вы можете быть свободны.

- Теперь разберёмся с тобой, старший лейтенант... Вот тебе бумага, ручка. Пиши: "Прошу уволить меня по собственному желанию".

- Как уволить? За что?!

- А ты думал, что мы ничего не узнаем о твоих фокусах? Ты думал, что армия - это педерастия? Может, ты хочешь посмотреть кино? Ну, смотри. Это кино нам передали из штаба дивизии и сказали, чтобы в течение часа тут и духа твоего не осталось! Позор! - ну, а дальше последовали такие рулады отборного полковничьего мата, что их изложение заняло бы ещё одну главу. - А кино это в дивизию передали из телецентра с просьбой прокомментировать, как в армии насилуют заключённых.

А тем временем на экране телевизора шло кино. На нём четко было видно молоденькое личико пацана в чёрной курточке, к которой пришита бирка с указанием даты рождения, статьи, срока заключения. Видно было, как этот пацан вталкивается в какой-то коридор офицером, в котором ясно узнавалась довольная рожица Олега. Потом на видео последовала запись насилия над пацаном: сначала офицер сдирает с парнишки штаны, тот орёт, что ему больно и что ему порвут сейчас все кишки, что он просит пощады, потом мелькают голые задницы, характерные движения, и всё это сопровождается слезами и криками; потом пацан проводит рукой по попе и мастерски показывает в экран, что вся его рука в крови.

- Я не буду спрашивать, что это, я ничего не буду спрашивать, потому как меня просили не разговаривать с тобой, а как можно быстрее избавиться от твоей персоны, пока военная прокуратура не арестовала тебя. Мой тебе совет: убирайся отсюда подобру-поздорову. Дату поставь на рапорте за неделю до этого кино. Тогда ты будешь уже не офицером на службе. Такая воля генерала... Это твой шанс на свободу. Воспользуйся им.

Примерно так можно перевести на литературную речь всё, что услышал от командира полка ошарашенный Олег. Он мог предположить всё. Но чтобы Иван смог так его подставить! Это не укладывалось в голове у Олега, когда он прокручивал в голове все события последнего месяца. Это ошибка! Но ошибка была зафиксирована на видео. То, что было в кино, по сути, соответствовало истине. Но зачем было так делать?

По всему телу Олега словно отстреляли автоматной очередью. Всё оно было изрешечено пулями. Особенно сердце. Но он, Иван, просил тогда его простить. Он знал, что готовится что-то паскудное. Значит, он не мог ему сказать правду. Значит, тут идёт продолжение наступления на Ивана. Значит, не он, а Иван в опасности.

Олег пулей выскочил из полка. Какой позор! Куда, куда теперь ему идти? Кому он с таким позором теперь нужен?! О, Господи! За что? За такую грешную любовь? Но разве она кому-то мешала?

Форма сдавливала тело и мешала. Хотелось плакать от обиды, и не было слёз. Была тоска по Ивану, но тоска именно не как по сексуальному партнёру, а как по человеку, с которым он привык делиться всем-всем. Но теперь Олег остался один. У него не было никого, кто мог бы понять его и выслушать. Вот бы узнать, почему Иван его предал, не грозит ли ему опасность. Хотя вряд ли. Он сделал своё дело на "отлично". Насилие выглядело натурально, и на видео действительно был парень. За такие вещи, за такую игру поощряют...

Надо уезжать. Как можно дальше от позора. Надо собрать вещи и уходить. Полученных денег ему хватит на первое время. Документы ему выдали, вещей у него с гулькин нос, в пару сумок всё поместится. Отдать ключи хозяину - и всё, можно бежать. Карьера его окончилась бесславно. Вот тебе и потрахались!

Олег немного успокоился. Он понял, что если не Иван, то в клубе сняли бы кино, как он трахает девчонку. Значит, он кому-то помешал. А раз так, то не надо никаких переживаний: "Что Бог ни даёт, то всё к лучшему". Сердце солдата стало биться спокойно и ровно.

В квартире парня в его отсутствие кто-то побывал. Все вещи Олега были аккуратно уложены в новые сумки. Отдельной кучкой были сложены вещи, которые вызывали у собравшего всё сомнения в их нужности. Да, это можно выкинуть...

Олег прошёл на кухню и увидел на столе записку. Взяв в руки, он начал читать её. Когда он понял, что это от Ивана, он хотел выбросить её, но потом присел и стал читать дальше:

"Не знаю, как начать. Буду писать без обращения, так как понимаю всю бурю чувств и мыслей в твоей голове. Это всё сделал я. Думаю, ты уже это понял. Прошу, не выбрасывай письмо, дочитай его до конца. Умоляю! Прочитай.

Зная, что я был знаком с тобой ещё по зоне, перед освобождением со мной поговорили. Я тебе рассказывал об этом. Не сказал только о том, что они предложили мне, пользуясь твоим расположением ко мне, использовать тебя в качестве переносчика наркоты в зону. Я категорически отказался от этого предложения. Я не хотел вмешивать тебя в это дело, я не хотел возвращаться к былой жизни и опять загреметь за решётку. Результат моего отказа ты знаешь.

В первое время всё было спокойно. Возможно, мне надо было рассказать тебе всю правду, и тогда мы бы уехали с тобой в другой город (ты бы перевёлся). Но это был бы плохой план, и я это понял немного позже.

Потом, когда нас с тобой увидели вместе в одном из клубов, меня опять перехватили и продолжили тему того разговора, но уже без тебя. Они уговаривали меня согласиться, рисовали мне будущую радужную жизнь, обещали огромные деньги. Я опять не согласился, и результат этого моего отказа тебе тоже известен. Меня предупредили, что всё равно меня не оставят в покое, что такие люди, как я, им нужны и что они их не бросают. Я знаю, почему они таких, как я, без семьи, подбирали; у них большая текучесть кадров, но не из-за плохой жизни, а потому, что часто некоторых убивают, а некоторые уходят обратно в зону.

Однажды они снова встретили меня и рассказали о том, что ты им очень сильно будешь мешать в будущем. Дело в том, что в дивизии готовились перемещения, работала комиссия из министерства. Она одобрила по предложению комдива твою кандидатуру для назначения в оперативный отдел дивизии. Но вся беда была в том, что командир этого отдела как раз и командовал всей работой по распределению наркоты по зонам округа. Твоё назначение могло бы спутать все карты по работе наркобизнеса. Тогда-то и родился такой вот план по твоему устранению.

Я не буду перечислять имена всех офицеров из этой цепочки; если подумаешь, ты сможешь и сам разложишь пасьянс. Не в этом дело. Мне поручили сделать кино с тобой, и я его сделал. Я согласился на их предложение, если дело ограничится только твоим увольнением. Они не настаивали на твоей смерти. Им важно было убрать тебя с важной дорожки. Но я не могу дать гарантий, что завтра или через неделю ты не попадёшь в пьяном виде под машину. Они могут сделать и это. Ты уже будешь гражданским лицом, и никто не будет думать над тем, почему некий пьяный погиб.

Я не знаю, сделал я тебе хуже или лучше, но то, что я сделал это во имя твоего спасения, - в этом я могу тебе поклясться. Помнишь, я говорил, что не буду давать клятву о любви и прочее. Я люблю тебя, и мне хотелось вытащить тебя из той петли, в которую мы с тобой могли попасть. Прости меня. Но не я, так другой мог в будущем подставить тебя, когда ты бы перешёл им дорогу.

Я оставляю тебе часть денег. Это большие деньги. Они грязные, но - прошу тебя, очень прошу! - возьми их и немедленно улетай сегодня же в Москву. Тебе их хватит для того, чтобы начать новую жизнь. Но помни: я тебя никогда не предавал, и в том, что я хотел стать порядочным человеком, есть немалая доля твоего участия. Я говорил, что дороже и роднее, чем ты, у меня никого нет. Я не верю в Бога, но если он есть, может, мы ещё и свидимся.

К хозяину не ходи, я всё уже сделал: заплатил ему, сколько положено, и сказал, что мы съезжаем. Не задерживайся, он может в любую минуту привезти кого-то. Вечером лети в Москву. Они скоро поймут, когда я не выйду на связь с ними, что я похитил их деньги, кинул их. Времени мало. Если всё у меня получится, если останусь жив, вспомни, что мы хотели в воскресенье посмотреть Третьяковку. А если не судьба, то прости меня и помолись за меня в церкви, чтобы я не сильно горел в аду.

Целую.

Иван.

Прости".

Олег посмотрел на большой свёрток. Да, за такие деньги точно убьют! Не раздумывая, он закрыл дверь дома и, поймав такси, направился в аэропорт.

Ближайший рейс на Москву был в 18-30, оставалась ещё пара часов до отлёта. Олег тосковал в зале ожидания. Напротив него по телевизору шли музыкальные клипы. Потом пошли городские новости. Под конец передачи объявили о происшествиях.

На экране появилась полуобгоревшая машина. Рядом, у горящего колеса, сидел полуобгоревший труп мужчины. Его голова дымилась вместе с колесом. В руке погибшего были ручки от большой сумки. Дымящаяся рубашка обнажила грудь, и камера, скользнув по телу, показала наколку на ней. Диктор сообщил, что две проезжающие мимо машины видели, как машину подожгли два человека, облив её бензином. Пока они сообразили, что происходит, пока достали свои огнетушители, от машины и человека осталось только то, что осталось. В заднем кармане погибшего, который перед сожжением был застрелен, обнаружили документы на имя Ивана Широкова. Очевидно, убийство произошло с целью ограбления. Ну и далее милиция просила сообщить свидетелей об обстоятельствах происшествия...

В это время объявили посадку на самолёт, следующий рейсом до Москвы. "Вот тебе, Иван, и финиш. Только когда ты наколку сделал на груди?" - подумалось Олегу, когда он поднимался по трапу самолёта.

Самолёт начал быстро подниматься в воздух, а затем уже стюардессы стали разносить напитки.

Наверное, Купидон существует. Когда Олега спросили, чего он желает, он хотел произнести, что ничего, но, встретившись взглядом со стюардессой, почувствовал, что между ними пролетела молния.

- Я хотел бы познакомиться с вами поближе.

- Это можно сделать, когда мы закончим разносить напитки.

- Значит, я могу попозже заглянуть к вам?

- Если вам так хочется этого, заходите.

"Боинг" находился в воздухе более четырёх часов. Два часа из них, не меньше, новые друзья, не прерываясь, разговаривали, как старые знакомые.

А что, может, жизнь налаживается?

страницы [1] . . . [5] [6] [7]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Первый раз, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>