BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Пятое время года (глава 5)Часть 4 Наконец, оторвав свои губы от конвульсивно сжимавшихся мышц Расимова сфинктера -
чувствуя, как всё тело его распирает от сладости, Димка дрожащим голосом выдохнул:
- Расик, давай... в попу давай - в зад... друг друга, да? - он зачем-то добавил
в конце своих слов это совсем не нужное, абсолютно излишнее "да?", как будто Расим,
у которого мышцы горячо обласканного сфинктера уже вовсю полыхали огнём неодолимого
желания, сейчас мог ему, любимому Диме, ответить отказом. Расим, оторвав
свои губы от члена - вытирая мокрые губы ладонью, разогнулся, становясь на коленях сбоку
от Димки. Конечно, в попу! - он, Расик, сам... сам хотел в попу! Димка, приподнявшись -
повернувшись к Расиму, стоящему на коленях, обхватил губами головку Расикова члена,
и снова Расим невольно вздрогнул от наслаждения, - Димка, скользнув кольцом обжавших
губ вдоль Расимова ствола, вобрал член в рот почти до основания, на мгновение замер,
ощущая, как рот его сладко заполнился твердостью его, Расикова, возбуждения, и тут же
задвигал, заколыхал головой, не в силах удержать себя от желания любить Расима везде -
сзади, спереди. Per omnes modus et casus, и это всё сразу, одновременно! Да и как он,
Димка, мог удерживать себя, как он мог не хотеть этого, когда Расик - любимый Расик! -
был готов отзываться на все его, Димкины, устремления? Скользнув ладонью по сочно-упругим,
горячим, округленно оттопыренным ягодицам стоящего перед ним на коленях Расима, Димка,
выпуская член Расика изо рта, нетерпеливо выдохнул - горячо прошептал: - Расик, давай,
ложись сюда. Сюда - на моё место, - одновременно с этими словами отодвигаясь в сторону -
уступая место Расиму. Расим на секунду замешкался, не зная, как ему ложиться:
на живот или на спину. Дима сказал, что они "друг друга", и у него, у Расима,
ни на секунду не возникло вопроса, кто кого будет первым, - и без вопросов было понятно,
что Дима будет первым. А кроме того, у него, у Расима, мышцы сфинктера полыхали огнём,
и ему, Расиму, самому хотелось, чтоб Дима был первым - чтоб Дима вставил, вогнал
свой член в его возбуждённо зудящий, огнём полыхающий анус. Ему, Расиму, хотелось -
нестерпимо хотелось - чтоб в попу его вошёл, внедрился-вскользнул напряжённый член!
Да и какому нормальному парню, окажись он на месте Расима, этого не хотелось бы?!
- Расик, на спину ложись, - подсказал Димка, не столько заметив, сколько почувствовав,
как Расим, стоя на четвереньках, по причине незнания замер, на миг замешкался. - Ноги
раздвинь. Вверх подними - и в стороны. Расик, в стороны ноги раздвинь - разведи. Димка,
командуя - выдыхая вполголоса жаркие, возбуждённо звучащие фразы-слова, оказался стоящим
на коленях перед раздвинувшим ноги Расимом, - молча, послушно, безоговорочно подчиняясь
Димины м словам, Расим развел в стороны полусогнутые, поднятые вверх ноги, и его
ягодицы щедро раздвинулись, распахнулись перед Димкой, тут же опустившимся вниз - севшим
на постель аккурат против попы Расима. "Angulus ridet": девственно сжатая, туго стиснутая
дырочка Расика была готова для сладостного слияния их двух страстью пышущих тел
в нерасторжимое целое, и Димка, держа залупившийся, напряжением распираемый, губами
Расима обласканный член, ощутил-почувствовал, как от радости, от ликования у него ещё
слаще, ещё сильнее забилось-заколотилось сердце. Разве это было не счастье?
Видеть-осознавать, что Расик хочет, что он готов. Разве не этот сладостный миг он,
любящий Димка, день за днём лелеял в своих фантазиях? Разве он, любящий Димка, всякий раз видя
Расика, не об этом думал-мечтал? Разве он, мастурбируя перед сном,
не об этом грезил - не этого страстно, неутолимо желал, лёжа с приспущенными трусами
на чуть поскрипывающем матрасе своей одинокой постели? Расик - любимый Расик! - лежал
перед ним, и Димка, качнувшись всем телом вперёд - опершись на левую руку, правой рукой
нетерпеливо направил член, всем своим телом, всей душой предвкушая сладостное слияние -
апофеоз безграничной любви. Обнаженная, жаром налитая - в темноте невидимо пламенеющая -
головка члена коснулась горячих мышц Расимова сфинктера. На мгновение Димка замер,
осознавая возникшее ощущение: головка несгибаемо-твёрдого, распираемого от наслаждения
члена упёрлась в жаром пышущий Расимов вход. Затем, двинув бёдрами - напирая бёдрами
на Расима, Димка нетерпеливо, уверенно надавил членом на туго сжатые мышцы сфинктера
и, дёрнувшись всем телом - ускользая от напирающего Димкиного члена в сторону, Расим
в то же мгновение поспешно, стремительно отстранился, одновременно с этим непроизвольно
выдыхая исказившимся от боли ртом протяжный стон, - ему, Расиму, показалось, что зад
его от напора Димкиного члена обожгло, опалило огнём. Тупая боль, полыхнув между ног
Расима, в один миг наполнила мышцы сфинктера, промежность, внутренние стороны ягодиц.
- Ты чего? Расик, чего ты? - Димка, ничего не понимая, снова двинул бёдрами вперёд,
с силой напирая, надавливая головкой несгибаемого члена на туго стиснутый вход.
- Дима, больно! - Расим, опять дёрнувшись - опять ускользая, стремительно опустил
разведённые в стороны ноги. - Не могу. Не могу я. Больно. Только теперь до Димки
дошло: Расим говорил ему, Димке, напирающему своим рвущимся вперёд немаленьким членом,
что ему, Расику, больно. "Больно. Больно" - дважды царапнули Димку Расимовы слова,
и Димка растерянно замер, соображая, - в голове у Димки от жаром распирающего,
напористого желания, разлитого по всему телу, от бушующей в сердце любви, от юной
горячей страсти был туман. "Больно" - мелькнула у Димки мысль, и тут же растерянность
Димкина сменилась недоумением: Димка не то чтобы Расику не поверил, а просто... просто
он - влюбленный, разгоряченный, всем своим существом устремлённый к Расиму, жаждавший
апофеоза - не мог, не хотел в это верить! "Больно, но ведь не настолько же больно,
чтоб было нельзя, чтоб было никак невозможно", - лихорадочно подумал Димка, нависая
над Расиком с раскалённо-гудящим, залупившимся, нетерпеливо вздрагивающим членом,
и в тот же миг в его, Димкиной, голове калейдоскопом промелькнули фотки, которые он,
Димка, видел на каком-то тематическом сайте: огромные члены были наполовину или даже
полностью, до самого основания вставлены в попы парней, и парни, довольные, улыбались.
Разве это не кайф?! Конечно, на тех фотографиях парни были сплошь опытные, поднаторевшие
в таком сексе, и всё равно... всё равно - разве может такое быть, чтоб это у них,
у Расима и Димки, здесь и сейчас не получилось, - разве могут быть у любви препятствия?!
- Расик, давай, давай ещё раз! - горячо, нетерпеливо прошептал Димка, одновременно
с этим сжимая, тиская пальцами свой залупившийся член. - Я не могу. Не могу я, Дима,
не могу! - отозвался Расим, прикрывая ладонью промежность - упреждая новый напор его,
Диминого, члена. - Я осторожно, чуть-чуть, - настойчиво выдохнул Димка, сам
не зная, что значит его "чуть-чуть". - Расик, давай ещё один раз, давай! - Дима,
я не могу! - срывающимся голосом прошептал-выдохнул Расим, прижимая к промежности
ладонь, и в интонации его голоса Димка уловил отчаяние, как если бы он, Расим, не мог
это сделать - снова подставить Диме попу - вопреки своему желанию. - Ну, один
раз, ещё один раз попробуем, Расик. Просто попробуем. Один лишь раз. Давай, ещё один
раз, и всё. Может, получится, - нетерпеливо, горячо, настойчиво прошептал, проговорил
возбуждённый Димка, не веря, что что-то может не получиться. Он убеждал, он просил
Расима не столько словами, жарко срывавшимися с губ, сколько просил, убеждал самой
интонацией - напористой, не оставляющей выбора интонацией, с какой слова эти выдыхались.
- Не получится, - вновь отозвался Расим, но голос Расика утратил категоричность -
словно он, Расим, сам усомнился в том, что сказал, да и как могло быть иначе - разве он,
Расим, не хотел?! Он хотел - ещё как хотел! - и если б не эта боль... "не получится" -
отозвался Расим, и вместе с тем он почувствовал, что, говоря так, он, Расим, сейчас
Диме уступит. Ещё один раз. Почему не попробовать? Они просто попробуют, и, может,
может, действительно, всё получится! - Расик, давай! Ещё один раз, - напористо
выдохнул Димка, почувствовав, что Расим, говоря "не получится", в то же время готов
был в душе - вопреки словам! - он, Расим, готов был попробовать ещё раз! - Если вдруг
станет больно, то ты лишь скажи. Ты только скажи, и я сразу... сразу пипис уберу! -
убеждая Расима в том, что бояться не надо, горячо, нетерпеливо произнёс-пообещал Димка,
одновременно с этим сдвигая ладонь Расима с промежности.
страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, 18-19-летние, Первый раз
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|