Горячая гей библиотека

Летом в деревне

Часть 2 (последняя)

Я не сразу заметил Гену на берегу. В руках он держал мои трусики. Гена тяжело дышал.

- Отдай!

- Ты тёпленький, - сказал Гена.

- Отдай, бля! - я рванул трусы из рук Гены, заметив, что он нюхает их, сунул в карман, одел кое-как брюки и кроссовки и, не оглядываясь, побежал к деревне.

В ту ночь мне снился Гена. Мы купались с ним вдвоём, и он всё повторял:

- Я сделаю всё для моего тёпленького.

Самое противное было в том, что, хотя Гена мне абсолютно не нравится, во сне мне отчаянно хотелось, чтобы он меня обнимал. Я буквально вылетел на улицу, чтобы удержаться от соблазна утреннего онанизма.

Начинался сезон грибов, я стал ходить в лес, читать книги, готовиться в школе, помогать в огороде, а с ребятами виделся лишь в магазине или, что бывало совсем редко, на речке. Гену я обходил стороной.

- Нужно взять себя в руки, - говорил я сам себе.

Иногда я брал сам себя в руки - в буквальном смысле, но всё же не так часто, как это бывало в городе.

Затем прошли дожди, и вообще похолодало. Начался сезон урожая. Я сходил пару раз в клуб и даже потанцевал там с той девочкой, с которой спал мой брат Лёша. Её звали Марина. Я прижимался к ней, рассчитывая на то, что если она спит с одним, то, может, как-то отреагирует на другого; но она была далека от меня, похоже, она любила Лёшу.

Андрюха один раз позвал меня в кино в соседнее село. Мы сходили на невероятно тупой индийский фильм, и я впервые увидел кинопередвижку. Обратно шли по тропинке через поле. Падали звёзды. Андрюха говорил о том, что уедет в город, женится, родит шестерых малышей, - это у нас был такой нежный пацанский разговор.

Затем он упал прямо на поле, раскинув руки, я сделал так же, упав с ним рядом, но повернулся на бок. Его майка задралась, так что мне был видел плоский крепкий живот парня. Не знаю почему, но мне захотелось вдруг погладить этот живот. Я и погладил. Андрюха поймал мою руку, засмеялся:

- Не будь как Гена.

- А что Гена? - спросил я.

Но Андрюха как отрезал, сказав:

- Ничего.

Тогда же он сообщил, что в конце недели пацаны собираются в ночное. Я представил себе лошадей и всё такое, но оказалось, что это не то: будет просто костёр, ночёвка в стогах за рекой, выпивка, которую каждый должен раздобыть сам.

В ночное меня отпустили легко. Толпа человек в пятнадцать собралась у клуба, на другой берег перешли по деревянному наплавному мосту. С нами были Марина с подругой, что меня расстроило, ибо убивало мужскую романтику события. Были мои братья, были Андрюха, Федька, Минька, ещё пацаны. Увязался с нами, разумеется, и Гена - меня это убило совсем.

Распалили костёр, стали травить анекдоты; рядом действительно было несколько больших стогов. Я быстро захмелел, заметив лишь, что мои братья исчезли и обе девочки тоже. Когда я отошёл пописать, мне всё стало ясно: из стогов до меня доносились шорохи, сдавленное дыхание. Я вернулся, возбудившись.

Минька предложил всем прыгать через костёр.

- Прыгать, так голыми, - сказал я. - Как лешие.

Отчего-то это предложение всем понравилось, и все - кроме Гены - стали раздеваться.

Вскоре я стоял голый среди таких же голых пацанов и обнимал за плечи Андрюху и ещё одного пацана, Мишку. Все смеялись. Костёр был не так уж и велик, чтобы не перепрыгнуть его. Шутки были понятные: "опалишь жопу", "не запеки яйца"...

Мы прыгнули по два или три раза, и Мишка сказал, что больше не хочет:

- Вот у Андрюхи хуй маленький, ему летать легко, а у меня он вниз тянет!

Андрюха обиделся на "маленький", и пацаны стали показывать друг другу члены. Я сказал, что меряться надо вскочившими, тем более что мой член вниз было уже не уложить. Самые большие хуи оказались у Мишки и у меня. У Миньки член оказался на втором месте. У Андрюхи же был не очень большой, к тому же изогнутый вскочивший хуёк.

Мы ещё выпили водки, и всё показалось мне таким возможным, что я предложил на ухо Андрюхе:

- Андрюх, пожариться не хочешь?

- Ты же не девочка, - резко ответил он и стал одеваться.

Я протрезвел, но предпринял вторую попытку, теперь уже с Мишкой:

- У тебя попа болеть будет, - рыгнул он пьяно.

Мне стало стыдно своих предложений. Ночное складывалось как-то не так, и, похоже, я сам всё испортил.

Я оделся и неслышно пошёл к стогам. Там было тихо. Наверное, парочки уже спали. Я понял, что лучше вернуться домой.

Голова кружилась. Я попробовал определить, где мост, и побрёл к нему. Выпала роса, ботинки намокли. Я снял их и, как и положено индейцу, бесшумно пошёл босиком.

Наверное, я заблудился, потому что вскоре вышел опять к стогам. Один из них был не до конца заскирдован, и я его сразу не заметил. Я на ходу расстегнул брюки, чтобы упасть в него и подрочить, однако донёсшийся до меня ломающийся шёпот остановил мой порыв:

- Давай, сука, давай! Яйца, блядь!

Вдруг выкатившаяся из-за туч луна осветила невозможную картину: Андрюха со спущенными штанами ебал в рот привалившегося к стогу Гену. Гена заглатывал тонкий Андрюхин хуй, выплевывал его, брал в рот яйца, а потом облизал свой палец и вставил его Андрюхе между ягодиц, не переставая сосать.

Это длилось минут пятнадцать. Должно быть, Андрюха был изрядно пьян, раз не мог быстро кончить. Я мял свой член, не решаясь ни подойти к этой парочке, ни сбежать куда подальше.

Наконец, Андрюха вскрикнул, оторвался от Гены и ударил его, сказав:

- Сука, хуесос! Ты уже Мишке, мне... Сколько ж тебе надо?

- Тёпленького всегда, - сказал Гена.

- Хуй тебе! - сказал Андрюха и пошёл от стога прямо на меня, не разбирая дороги.

Я не успел отпрянуть, и он в меня врезался.

- А... - и, увидев мои приспущенные штаны и торчащий хуй, сказал: - Ты тоже... Значит, вот так... Ну, словишь кайф. Гена - мастер...

- Не хочу с Геной. Давай с тобой, - сказал я ему.

- Нет, не со мной. Иди к Гене.

И странная вещь! - не желая никакого секса с Геной, я, тем не менее, подошёл к сидевшему. Он ждал, точно зная, что я приду.

Гена не просто сосал. Он водил шершавым жарким язычком по всему венчику и головке, он водил пальцем и одновременно раскрывал языком дырочку на конце. Он пролезал пальцем в мою попку и языком в моё ухо. Он измучил меня так, что я готов был взорваться, но кончить он мне не давал. Я называл его блядью, я шёпотом приказывал ему сосать, он всё выполнял, но не давал мне кончить!

Прошёл, казалось, целый час, прежде чем он оторвался от меня и выдохнул:

- Тёпленький...

И после этого он как-то по-особому сжал губы и вдавил мой хуй внутрь себя, а свой палец - внутрь меня. Я брызнул, как прорывает трубу под напором, и, дёрнувшись пару раз, соскочил с Гены, затем подтянул штаны, схватил кроссовки и бегом рванул к деревне, надеясь на то, что всё это - только сон. "Почему-то он сам не кончает, почему-то он сам не кончает, - звенело в ушах. - Почему-то Андрюха не хочет со мной, почему-то Андрюха не хочет со мной"...

На следующее утро похолодало ещё сильней, а дожди зарядили уже не переставая. Мы подождали пару дней, а потом уехали в город.

Пустота, образовавшаяся во мне после того, как дурачок Гена меня выпил, заполнилась лишь в октябре, когда я первый раз в жизни влюбился - в новенького паренька, переведённого в нашу гимназию. Это было такое сильное, такое нежное чувство, что я на время и думать забыл про онанизм, лишь изредка мучаясь мыслью о том, как же я приеду следующим летом в деревню, и можно ли мне будет приехать туда с моим новым другом.

Но всё разрешилось само собой. Отец получил повышение, и мы купили новую дачу в дачном посёлке, а дом в деревне продали. Самое интересное, что дача моего нового друга находилась недалеко от нашей - минут десять езды на велосипеде.

Но это, как пишут в тех случаях, когда не знают, чем завершить рассказ, уже совершенно другая история.

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Молодые парни, Первый раз, Мастурбация

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>