BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Мишка - навсегда! (глава 1)Часть 3 На площадке девятого этажа я останавливаюсь подождать лифт, всё так же старательно
избегая смотреть на него. - Это, пойдём пешком, а то у нас лифт ещё не работает.
Чёрт, да ты же и сам знаешь, наверное... Я быстро вскидываю на него глаза. Да нет,
ничего. Он это спокойно сказал, так, отметил просто... Я замечаю, что мои сумка и шапочка
у него в руках. - Дай, - говорю я и тянусь за своими вещами. - Да ладно, я донесу.
- Дай, - коротко повторяю я. - Сам понесу, не инвалид пока... - Да держи, держи уж,
не инвалид! Ну, пошли, Ил-Илья. - Илья, - хмуро поправляю я его. - Илья так Илья, -
легко соглашается со мной этот странный пацан и тут же спрашивает. - А что, "Ил" не
подходит? Я лишь пожимаю плечами. Мы спускаемся по лестнице: он впереди, я следом.
- А по-моему, "Ил" - очень даже ничего звучит. Самолёт такой был, Ил-2, штурмовик,
жути на немцев нагонял - полный атас! Слыхал? Я продолжаю упрямо молчать. Что-то не
нагнал я жути на эту троицу, не додумался... Пацан вдруг резко оборачивается. - Слушай,
Илья, да брось ты, наконец! Свинья я, конечно, что так повёл себя с этими. Ещё раз
говорю: прости! Я удивлённо смотрю на него сверху вниз. Опять он как-то угадал то,
о чём я думаю. - Прости, слышишь? Мне тоже сейчас погано, да ещё как! Кто же мог
подумать, что ты такой... "Какой ещё "такой"? Ишь ты, погано ему..." - слёзы снова,
помимо моей воли, наворачиваются на глаза. - Погано тебе, да? Бедненький, ну, давай я
тебя пожалею. Кому ж ещё, как не мне, тебя пожалеть! Да ты знаешь... - я лишь тоскливо
вздыхаю и обречённо машу рукой. - Пошли быстрей, умоюсь я, и домой мне надо. Он ещё
секунду грустно как-то смотрит на меня, глаза его снова темнеют, и он точно так же машет
рукой, будто копируя меня. Снова резко повернувшись, он продолжает спускаться. На седьмой
этаж мы приходим уже молча. - Вот моя квартира, трёхкомнатная у нас. Сейчас, погоди... -
пацан начинает возиться с замком. - Блин, замок новый, тугой ещё, ну вот, проходи. Он
стоит у себя в прихожей, приглашающе распахнув дверь. Я, осторожно заглянув в квартиру,
тихонько прохожу внутрь, мимо посторонившегося пацана. - На место, Корнет! Отвали на
место. Из комнаты на меня смотрит огромный доберман. Его чёрные бока и спина блестят,
будто покрытые лаком. Я зачарованно смотрю на этого красавца - он, правда, красавец! Я
таких собак только на картинках видел. Пёс наклоняет голову на бок и негромко тявкает, не
отрывая от меня взгляда. Я подпрыгиваю на месте от неожиданности. Лает он пусть и негромко,
но так внушительно, что душа уходит в пятки! - Цыц! Корнет, место, кому сказано! Ты не
бойся, Илья, это он так, для порядка. Корнюха у нас правильный пёс, без команды никогда
не бросится. У него три медали по ОКД. Это общий курс дрессировки так называется. И
караульная служба у него тоже... Медалей, правда, только вот нет. А это он так просто,
спрашивает, кто ты такой. Не бойся, сейчас я вас познакомлю. Корнет, это Илья. Свои! Понял?
Свои! Пёс, задрав голову и чуть понюхав воздух в моём направлении, вяло как-то, но
вполне добродушно помахивает мне коротко обрубленным хвостом и, повернувшись, цокая когтями
по полу, неторопливо уходит в комнату. - Вот видишь? - пацан довольно смотрит на меня. -
Всё в порядке. Ну, ладно, вот тут у нас ванная, погоди, я свет включу, вот. Это туалет
рядом, может, тебе надо... Не надо, не разувайся! Ноги вытри только, пожалуйста. Ну вот...
Он некоторое время смотрит на меня. Я молчу, уставившись в стену. Пацан коротко,
тихонько вздыхает. - Ну, ладно, я выйду сейчас. Вот, ключ я оставляю дома, дверь просто
захлопну. Потом, когда всё сделаешь, откроешь мне её, вот так замок открывается, смотри.
Ну, всё, давай тут... Сейчас я Корнета ещё закрою, вот. Давай, Илья, я пошёл. Он хочет
выйти в коридор подъезда, но я неожиданно для себя тихо, всё так же не смотря на него,
говорю: - Ты это... Ладно, не надо, останься. Что же я тут один... Я не боюсь, просто...
Останься, чего уж там, это же всё-таки твой дом. - Правда? Ну хорошо, ты не беспокойся,
Илья, я тебе мешать не буду, - пацан закрывает входную дверь, быстро скидывает с себя
зимнюю куртку и ботинки. - Сними пальто, погоди, давай сумку сюда вот поставим. Давай
снимай. Ну вот, крови на нём почти нет, несколько капель всего, а извёстку мы легко
отчистим. Щётка вот есть тут у меня одёжная. Давай в ванную. Пацан как-то неуловимо
для меня захватывает инициативу в свои руки. Он берёт моё пальто, зажимает его у себя под
мышкой, легонько, но уверенно поворачивает меня к ванной, чуть подталкивает в спину, и мы
оказываемся внутри. - Вот мыло, полотенца чистые на вешалке. Ты олимпийку-то сними, -
я отрицательно качаю головой. - Ну, рукава тогда хоть подтяни, намочишь ведь. Я
подтягиваю рукава до локтей, сажусь на край ванны, повернувшись к раковине умывальника,
открываю воду, регулирую напор и температуру. Наклонившись над раковиной, я начинаю
осторожно умываться, стараясь не потревожить нос, чтобы кровь не пошла снова. Тем не менее,
она всё-таки начинает потихоньку сочиться, но не из носа, а из пальцев и ладоней. Царапины
и порезы, отставленные этой гадской проволокой, оказываются довольно глубокими. Подняв
глаза, я смотрю в зеркало на пацана, стоящего позади меня. Он, обхватив моё пальто, смотрит
мне в спину, и взгляд у него задумчивый и какой-то грустный. Глаза его опять потемнели. Как
странно они у него меняются - по настроению, что ли... Он вдруг встряхивает головой, будто
очнувшись от чего-то важного. - Ну что, умылся? Давай вытирайся и почистимся. Пальто и
брюки у тебя очень грязные, - он тянется за полотенцем. - Не надо полотенце, я перепачкаю
его только. - Как это? Я молча показываю ему свои руки. Кровь идёт хотя и не сильно и
не из всех царапин, но всё же её достаточно много, чтобы ухайдакать полотенце. - У-у,
чёрт! А ну-ка, подожди... - парень срывается, выскакивает из ванной, тут же появляется снова,
осторожно, чтобы не упало, кладёт моё пальто на край ванны и исчезает снова. "Ну, и куда его
понесло?" - устало и безразлично думаю я. - Да не лезь ты, отстань, Коря! Не до тебя
сейчас, - доносится до меня его голос. Я отрешённо разглядываю свои ладони, держа их над
раковиной. Сейчас кровь уймётся немного, и валить надо отсюда. Почищусь я и дома... Пацан
появляется с белой картонной коробкой в руках. На коробке нарисован большой красный крест.
- Щас, щас, погоди, Илья, всё нормально будет, - бормочет он, торопливо роясь в аптечке. -
Блин, да где ж йод-то, был ведь где-то... Тут раздаётся резкое дребезжание дверного
звонка. Я сильно дёргаюсь, чуть не выбив коробку из рук у пацана. Тот ловко, автоматически
и как-то даже изящно перехватывает аптечку и спокойно мне говорит: - Да тише ты, ничего
страшного, это мой отец. Вот уж кстати... Он вместе с аптечкой выскальзывает из ванной
и тут же снова засовывает голову ко мне. - Ты, главное, не боись! Батя у меня - мужик
что надо! Иду, иду! - кричит он в ответ на повторную трель звонка. Ну вот! Отец! Ну на
кой же я сюда попёрся-то, а? Не день, блин, а не знаю даже что... - Ты чего это с
лекарствами? - раздаётся мужской голос из прихожей. - Мамы ещё нет? Ольга в институте
задержится, семинар у неё. А Корнет где? Как будто в ответ на этот вопрос раздаётся
приглушённый басовитый лай добермана. Я сижу тихонечко, как мышка, боюсь даже шелохнуться.
Что же делать-то? Как бы мне отсюда испариться по-тихому. - Ты чего собаку закрыл?
Мишка, да что с тобой? - Пап, ты это... Ну... Иди-ка сюда, пожалуйста, у нас здесь вот...
Пацан появляется на пороге ванной комнаты. Странно, но лицо у него очень даже не
обеспокоенное, а довольное, как будто бы ему мёду полизать дали. У него за спиной стоит
большой, моложавый мужчина с точно такими же глазами, как у сына. - Вот, папа, понимаешь
ли... Ну, короче, это Илья. - Илья. Так. А ну тихо! - довольно громко прикрикивает он
в глубь квартиры в ответ на непрекращающийся лай. - Выпусти ты его, пока он дверь нам не
снёс. Пацан снова неуловимо исчезает, а его отец, так и оставшись стоять в дверях,
с лёгкой улыбкой молча разглядывает меня. Пацан возвращается, пёс скачет следом и тут же
начинает прыгать - от радости, видно. - Тихо, Корнет, всё, всё, дома я... - мужчина
треплет собаку за холку, здоровенный доберман потихоньку подвизгивает. - Ну, здравствуй,
Илья! - Здравствуйте, - севшим от огорчения голосом говорю я. Я, вообще-то, пацан
вежливый и воспитанный, но здороваюсь с этим дядькой очень неохотно. Мне очень неприятна
вся эта ситуация, и чем дальше, тем больше. - Так, ну, и что тут у вас стряслось, а,
бойцы? - Я кровь хотел у Ильи остановить. Йод тут где-то... - Кровь? Мужчина
шагает ко мне. Он моментально, как-то профессионально оценивает положение и осматривает
мои ладони. Я легонько пытаюсь вытащить их из его рук, но он не отпускает меня, пока не
заканчивает осмотр. - Так. В общем, ничего серьёзного. Миша, дай-ка мне аптечку. Где
это тебя так угораздило? - обращается мужчина ко мне. Я совершенно не знаю, что ему
ответить, да и не хочу я ему ничего отвечать, а потому молчу, смотрю в пол и лишь
потихоньку посапываю носом, так как высморкаться я не решился, боясь того, что кровь
снова пойдёт. Пауза затягивается. - Да он это... Поскользнулся он, короче... Вот, ну
а я там был просто... Ну, рядом. - А сам Илья говорить не умеет? Вроде бы поздоровался
он со мной нормальным голосом. А, Илья? Мне уже на всё наплевать, если честно. - Ну,
почему? Я умею говорить, - отвечаю я тихим голосом, но очень внятно, и в ванной меня
прекрасно слышно. - Только что же тут говорить-то? Ваш сын всё сказал, вообще-то. Шёл я
себе, домой торопился, снег такой классный, настроение было здоровское у меня! Ну вот,
шёл и шёл, радовался, а тут, значит, и стоит ваш сын. Вот, значит... С друзьями стоит,
не один. Ну, засмотрелся я чего-то, а может, замечтался - говорю же, настроение было...
Радовался я. Сам, правда, не знаю, чего это я так радовался. Ну, снег и снег, что я,
снега не видел, что ли?! Ну и вот... поскользнулся я как-то и прямо так вот лицом и
руками об землю... А ваш сын такой добрый. "Погодите, говорит, сейчас я этому пацану
помогу, надо, мол, этому пацану помочь, говорит, очень уж ему плохо сейчас". И всё.
Такой вот у вас хороший сын, отзывчивый. Хорошо вы его воспитали... Голос мой начинает
предательски дрожать, незаметно, но я-то чувствую. Блин, только бы не разреветься! Этого
только мне и не хватало - разреветься перед этим мужиком. В ванной стало совсем тихо.
Мужчина, держа в руке какой-то пузырёк (с йодом, наверное), - молчит и внимательно смотрит
на меня. Глаза его постепенно темнеют, ну, совсем, как у сына, а тот стоит, опустив голову,
но мне всё равно видно, что он красный, как рак, аж даже пунцовый какой-то... - Твоя
работа, Михаил? - тихо говорит мужчина, не отрывая от меня взгляд. - Да, папа. Это
из-за меня всё так плохо получилось. Я не хотел этого, но всё-таки это из-за меня он...
такой вот. Прости, Илья, ещё раз. - Да хватит тебе! - морщусь я. - Что ты всё - прости,
да прости. Простил я уже. Можешь спать спокойно... Вы на него не обращайте внимания, это
я сам виноват. Ну, ничего, теперь-то я буду очень хорошо себе под ноги смотреть. Всегда буду!
страницы [1] [2] [3] [4] [5] . . . [12]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, 18-19-летние, Изнасилование
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|