Горячая гей библиотека

Мозаик* для Ангела (глава 6)

Часть 2

Я смотрел, как он выдыхает дым, потом сглатывает, проводит языком по нижней губе, отводит с лица непослушную прядь волос и снова что-то говорит. А я продолжал тихо переться от него такого.

И, наверное, я бы так и начал целовать его ещё на кухне, если бы не звонок предков, прервавших такое мое полусдвинутое по фазе состояние. Но получилось так, как получилось. Я остался попиздеть с мамулей, а Ян оставил меня и, чтобы не мешать разговору, пошёл в комнату. И когда я вошел в спальню после разговора, Мозаик стоял возле окна, спиной ко мне; играла музыка, и я знал, что он не услышал моих шагов.

Я не знал, о чём он думает, стоя неподвижно возле окна и глядя в него. Мне просто до одурения хотелось подойти и обнять его. Да, я подошёл, но не обнял сразу. Я стал близко, очень близко, и он почувствовал меня. Это было так похоже на вчерашнее состояние, когда я сходил с ума в трамвае, стоя позади него. Я помнил, как мне невыносимо хотелось обнять, почувствовать ладонью его обнажённый впалый живот, услышать его стон хотелось до зубовного скрежета. А сейчас, когда мы были одни, я знал, что это возможно и что это будет, потому что я так хочу и потому что и Ян хочет этого не меньше.

Он опустил голову, глядя на меня искоса, и я видел по чуть расширяющейся, мерно вздрагивающей грудной клетке, как учащается его дыхание, знал, что состояние Мозаика было такое же, как и моё. Что его крыша так же трещит и клонится. И я, не имея больше сил так издеваться над нами обоими, обняв Яна за тонкую талию, прижался к его спине. Вообще, к нему всему прижался, касаясь его головы, зарываясь лицом в пахнущих шампунем и сигаретами волосах. Чувствуя его руки, его тонкие пальцы, сжимающие мои, и то, как он отвечает телом на прикосновение к себе, расслабляясь всё больше, всё больше доверяя. Это было так... чёрт!

Я провёл рукой вверх, к его груди, ещё сильнее прижимая к себе, сминая на нём тонкий свитер. И такое во мне творилось! Сумасшедшая нежность плавила мне мозг, не давая нормально дышать. И я гладил его грудь, его живот, так и не поворачивая его к себе лицом, вжимаясь в его спину. Сдерживая стоны, втягивал воздух сквозь зубы, но не торопился задрать на нём одежду, так как знал, что спешить нам некуда.

Ян повернул голову, и я поймал его губы, горячий язык, почувствовал вкус сигаретного дыма, смешанного с кофе. И целовал его, целовал, ловя его стоны и отвечая своими, когда уже не было сил их сдерживать. Убирал волосы с его лица, его щеки, открывая красивую скулу, ушко. И когда столько адреналина было в крови, что от желания стали дрожать колени, я задрал на нём свитер и футболку, держа её одной рукой, а второй начав гладить его живот, выступающие ребра, грудь, касаясь пальцами колечка в соске, а Ян рвано выдыхал в ответ на эти действия, сжимая мне бедра тонкими, но сильными пальцами, гладя, сильнее прижимая к себе.

А потом я опустил руку на его бедро, на низко сидящий пояс джинсов, пальцами пробравшись под него, и погладил там, где уже чувствовались волосы. Ян выгнулся, впишись пальцами в руку, гладившую его, а потом сам взял её и положил себе на пах, и я его сжал. О, там уже было что сжимать!

- Пожалуйста, - вырвалось у него, и я знал, о чём он просит.

Улыбнулся в горячие губы, касаясь их.

- Ты считаешь, что меня об этом нужно просить? - прошептал я, и Мозаик промычал, облизнулся и укусил меня за губу, а потом зализал.

И я ласкал его вот так, через упругую ткань джинсов, а он двигался навстречу моим пальцам, шипя и поскуливая, я аккуратно мял его пах, яйца, гладил внутреннюю сторону бедер, второй рукой прижимая к себе, положив её на его грудь. А он так и впивался в мои бедра, ягодицы, иногда запуская руку между нами, и тоже сжимал мой член. А потом я расстегнул на нём джинсы, погладил член через тонкие боксеры.

- Дин. Дииин...

- Скажи, скажи, чего ты хочешь, Ян, - прошептал я, теряя от этого парня голову, остатки разума и воли, сходя с ума, - я всё сделаю, слышишь?

- Да, - снова горячий выдох в ответ, и он сам сунул мою руку к себе под бельё.

Чёрт, а там горячо, нежно и мокро, потому что мы оба истекаем так, что это уже не шутки. И член, как кол, со взбухшими пульсирующими венами, подрагивающий в моих пальцах. И моя крыша в уже ну очень аварийном состоянии! Я хотел его так, что яйца ломило.

- Ян,- это уже я шептал, как в горячке, оттого что пёрло, как от какой-то нехило вставившей дури, и оттого что я уже такой мокрый, блядь, везде.

Шея, спина, виски, лоб, и в штанах, ёп.

- Разреши... хочу... Не могу больше!

- Тут, Дин, пожалуйста, - вдруг попросило черноволосое, сводящее меня с ума создание, и я понял, что он хочет стоя.

Ничего себе! Окей, стоя так стоя. Не отходя от него, я расстегнул на себе джинсы, стянул футболку, а потом снял с Яна свитер, майку, так и не разворачивая его к себе лицом. Положил руки на худенькие плечи, сжимая их, откидывал носом волосы с его шеи и целовал её - влажно, осторожно, как бы ни было тяжело сдерживаться, не давал себе втягивать нежную кожу до засосов. И так же ласкал ладонями, пальцами его обнажённый торс, опускаясь всё ниже, и, чувствуя, что я уже на пределе, стянул с него джинсы вместе с бельем, спуская их ниже задницы. Опустился и сам, расстегнув перед этим свои джинсы и сдёрнув их, чувствуя мокрые от смазки боксёры. Я целовал спину Яна, его выступающие лопатки, маленькие родинки, позвонки, поясницу, а потом и упругую попку. Никогда я этого ещё не делал. Ян опёрся руками о подоконник, склонив голову вниз, тяжело дыша, а я, стоя на коленях, влажно целовал нежную незагорелую кожу, чувствуя, как под моей рукой он прогибается в пояснице.

Ох, мать моя женщина... Знаете ощущение в сексе, когда чувствуешь, что вот сейчас, в эту минуту, сделаешь всё? Всё, что считал для себя неприемлемым раньше и не делал поэтому, чего никогда не хотел с другими, а с ним, с ним сделаешь, с ним - хочешь. И чувствуешь - хочешь так, что понимаешь: не сделаешь - сдохнешь. Вот такое у меня было ощущение, и я делал то, чего не делал раньше.

Я никогда и никому не лизал задницу - ни в прямом, ни в переносном смысле, ни ягодиц, ни уж тем более между, а сейчас я не мог этого не сделать. Я не знаю: безумие, помутнение, сильнейшее желание, передоз адреналина или что. Но так было, и этому желанию я не мог сопротивляться. Я хотел и делал. Целовал и ласкал языком нежную розовую почти безволосую кожу промежности, аккуратно захватывая губами подтянутую мошонку, перекатывая языком шарики яиц, отпуская, разводя большими пальцами ягодицы, и лизал уже и там - подрагивающую дырочку. Когда Ян расслаблялся или зажимался, матерясь, шепча мое имя, я понимал, что в такие секунды он боялся кончить. Как, впрочем, и я. И тогда я сильно сжимал свой член через боксеры.

А потом я сдернул с него джинсы вниз, помог их снять совсем, не смог удержаться, чтобы не провести руками по стройным ногам, красивым бедрам, чувствуя, как кружится голова. Поднялся и Ян, развернувшись, взял мою голову в ладони, поцеловал властно и глубоко, взъерошивая пальцами волосы, скуля и тяжело дыша, а потом оторвался от меня и прошептал:

- Давай, Дин, я хочу, - и сам содрал с меня боксёры вниз на бедра, обнажая член.

- Ян, смазка, резина... надо, - шептал я ему в губы, а он отрицательно покачал головой, резко присел, вобрав член в рот так, что я чуть воздухом не захлебнулся от рванувшего в мозг сумасшедшего восторга и кайфа.

Несколько движений, от которых уже почти кончаешь, а потом он оставляет на члене свою слюну, поднимается снова к губам, целует и шепчет:

- Пусть так, ладно? - и поворачивается ко мне спиной, выгибается, наклоняясь.

- Ты псих, Ян, будет больно, слышишь? Ты же эмо, а не мазохист, м?

- Я знаю, Дин, пожалуйста...

- Ну, еп же, Ян! Второй раз в жизни трахаться собираешься! Я же порвать тебя могу, придурок!

- Ты обещал - всё, что я захочу.

- О, мама! - простонал я и с трескающимися со звоном мозгами, облизав пальцы и закусив до крови губу, попробовал войти в упругую дырочку, горячую и такую соблазнительную.

Палец прошёл без труда, я попробовал ввести второй, целуя влажную кожу на спине Мозаика, и через пару секунд вошёл и он.

- Всё хорошо, - шептал я себе и ему, успокаивая при этом нас обоих.

Хорошо? Я не трахался ни разу без резины, не трахался без смазки. Нет, я не боялся ничего в этом смысле. Я ему верил, и Ян тоже мне доверял, судя по всему. Я боялся другого - причинить ему сильную боль. Но сейчас было не до размышлений. Он хотел меня, вот так хотел. Я хотел его не меньше.

страницы [1] [2] [3] [4] . . . [9]

Этот гей рассказ находится в категориях:
18-19-летние, Любовь и романтика

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>