Горячая гей библиотека

Грустная история

Часть 1

Что-то изменилось. Может осень. Но за полтора месяца разлуки с Питером, своим обычным укладом и привычками я стал совсем другим. Может и не совсем. Но то, что на привычные вещи и тела стал смотреть другими глазами - это уж точно. Откуда-то взялась замкнутость. Зацикленность на себе, что ли. Зачем-то потянулся вдруг к высоким материям. Недосягаемым и странным. Обычные дела, мысли и привязанности резко ушли на второй план. Или даже дальше.

Вот и сейчас. Серёга то ли сидел, то ли лежал на диване и явно страдал от отсутствия моего к нему внимания. Смотреть на это надоело, и я ушёл в спальню, махонькую комнатку, отгороженную от основной простой перегородкой. Маленькую и уютную, ровно настолько, чтобы считать её исключительно "своей территорией". Стараясь допускать туда как можно меньше народу. Я - собственник. Особенно в последнее время.

Валялся на крохотной кроватке и размышлял, отчего этот парень прилип ко мне как банный лист. И, естественно, на него злился. Когда он вошёл и облокотился на стену, полуприсев на стоящую прямо на полу книжную полку, я резко повернул голову. И зло посмотрел на него. Свет как обычно был выключен. Единственное, что успел заметить в тусклом отблеске уличного фонаря, были его влажные глаза. Серёга плакал. Это разозлило больше.

- Ну, и чего ты ещё хочешь? - резко.

- Я просто хочу понять, что с тобой случилось. Что с тобой произошло за это время? Я тебе совсем не нужен? - дрожащим голосом. Такой ещё молоденький и беззащитный пацанёнок.

- Ты никогда не был мне нужен, только мешаешь, - ответил я, выплеснув всю злобу, которую только мог.

- Мешаю? - сперва удивлённо. Помолчав минуту. - Ну и чёрт с тобой! - то ли с грустью, то ли со злостью. И ушёл, громко хлопнув дверью.

"Ну что ж, хотя бы злиться он научился, слизняк юный", - с радостью, помешанной на гордости подумал я. Гордиться вот только было нечем. Тогда я думал, что когда-нибудь Серёга позвонит. А то и придёт. Он больше не звонил. Так и не пришёл. И только потом я понял, как ждал и хотел увидеть. И только потом понял, что даже не знаю, где и как его искать. Понял, что больше его не увижу. А потом я уехал.

***

Когда я проснулся окончательно, дело близилось к полудню, и моего уже не было. Ушёл как обычно, не став меня даже будить. Почему-то любил возвращаться домой рано утром этот парень с немецким именем. Я потянулся, разлепил глаза и потянулся за первой сигаретой нового дня. И тут заметил его, склонившегося над моим письменным столом и что-то увлечённо то ли пишущего, то ли рисующего. Увидев, что я проснулся, он повернулся и просто сказал:

- Я есть хочу...

Насколько я помнил, звали его Серёжа. Мой знал его хорошо. Вчера вечером, прогуливаясь по Гостинке, мы, сами не зная зачем, зацепили это чудо и приволокли ко мне домой. Пацану только осенью должно было стукнуть девятнадцать. Хоть и выглядел он старше и уже во всю гулял. Парнем Серёга был красивым: чуть повыше меня ростом, ладно сложенный, с приятными чертами лица и коротко остриженными светлыми слегка вьющимися волосами. И главным во всём этом великолепии были абсолютно голубые глаза. Светлые глаза абсолютно чистого человека. Или может быть даже ангела. Ни злобы, ни алчности, ни даже хитрости - ничего подобного. И ещё, улыбка. Постоянная, она могла бы показаться улыбкой идиота, но она просто освещала его лицо, и когда он смеялся, и даже когда грустил.

Вчера что-то ели, пили, говорили о разных глупостях, в карты играли. Мой, как всегда выигрывал. Вечер потихоньку перетёк в ночь, и парнишка был отправлен в спальню, там кровать была как раз для одного. Мы привычно устроились в гостиной. Всё как обычно: душ, секс, душ, из которого мой долго не выходил, по привычке не ложиться спать, чем-либо не намазав лица. Благодаря чему, хоть и был он старше, но выглядел лучше, чем я в мои тогдашние двадцать пять. Может, поэтому я тогда смотрел на него почти как на бога. Может потому, что вот уже месяца три, как мы встречались, и за это время ещё ни разу не повторились наши постельные игрища, а верховодил всегда он. Может потому, что любил я, сидя в кресле напротив, разглядывать его, лежащего на животе, обнаженного и ничем не прикрытого, уставшего и удовлетворенного. Это стало почти ритуалом - я курил, а он минут пять нежился, позволяя мне пожирать глазами изгибы вытянутого поверх простыней тела. Резко вставал, шёл в душ, и затем опять ко мне или домой, в зависимости от времени суток. Вот и сегодня, отходив меня ещё раз со всей мыслимой фантазией в лучах утреннего солнца, и провернув обычную процедуру полежать-душ, он исчез...

Теоретически, пацан должен был исчезнуть вместе с ним, в конце концов, его-то он знал лучше меня. Вместо этого, он вполоборота сидел за моим столом. Из одежды - только рубашка, причём расстёгнута так, что было заметно - белья на нём не было. Стройные ноги закинуты одна на одну. Чуть ссутулившись и опершись на стол левой рукой, он смотрел на меня своими ясными голубыми глазами и ждал. А я курил, полулёжа в постели, и размышлял, что мне дальше с этим чудом делать. Выгонять его так же не хотелось, как и оставлять. Поэтому, я не спеша докурил и решил, что покормить-то я его покормлю, а там видно будет.

- Только, Серёж, оденься. Я, конечно, себя контролировать умею, но когда по дому в неглиже разгуливает такой привлекательный пацан, как ты, могу и не сдержаться.

- Ну хотя бы до пояса, ладно? А то у тебя так жарко.

- Хорошо, - и меня почему-то совсем не удивило, что этот ещё зелёный юнец, младший меня лет на десять, так запросто обращался ко мне на "ты". Надел брюки и скинул рубашку. Неспешно и грациозно. Зная о красоте своего тела, демонстративно. И с удовольствием. Хвастался молча, абсолютно не смущаясь моего взгляда. Да, несмотря на возраст, к вниманию мужчин парень явно привык.

Поели. Идти никуда не хотелось. Решил пока остаться дома, надеясь, что Серёга с благодарностью исчезнет. Но он никуда не спешил. Он просто стал болтать, рассказывать о себе, привычках, увлечениях. Когда-то танцевал. По его грациозным движениям это трудно не заметить. Любит рисовать, рисовать цветы.

- Хочешь, я и тебе нарисую? - и, не дожидаясь ответа, опять склонился над столом.

Я сидел в кресле и теперь общался в основном с его спиной. Процесс увлёк его настолько, что парень почти не оборачивался. Я поймал себя на мысли, что мне очень нравиться его спина. Узкая талия и достаточно широкие для его возраста плечи. Акселерация. Сутулость подчёркивала рельеф, особенно выдающиеся крылья. Захотелось его нарисовать. Сидел Серёга почти неподвижно, только руки сновали по бумаге на столе, поэтому рисовать было легко.

Как-то позже я ещё раз попробовал рисовать с натуры. Мишка был коком на каком-то круизном пароходике местного масштаба и во время одного из его заходов в питерские территориальные воды оказался у меня дома. Вечерок был вялый, вот я предложил ему тогда попозировать. А потом конечно был секс. Секс получился гораздо лучше рисунка, потому как уж очень подвижен оказался кок. Для рисования не очень, а вот в постели - как раз то, что надо!

Закинув ногу на ногу, я подложил под колено какую-то папку поплотнее, наверх лист бумаги. Карандаш в руки и вперед. Контур, затушевать, тени. Резинку в руку и выделить блики, что ос-тавляло на молодой коже полуденное солнце, пробивавшееся в комнату. В конце концов, получилось два неплохих эскиза. Хорошо, что со спины, лица у меня никогда не получались, по крайней мере - похожими.

А на столе в это время рождались цветы. Одинаковые, но разные. Один и тот же стиль на всех рисунках. Вот только настроение разное чувствовалось. Всё в карандаше, в самом простом карандаше. Серые, казалось бы, наброски, а настроение разное. И цветы вроде как по форме одинаковые, но одни гордые, а другие грустные. Не вялые. Не усталые. Именно грустные.

Наверно, как жизнь. Серега жил тогда в интернате. Про родителей я так толком и не понял, что случилось. Парень не особо хотел углубляться, я особо не хотел выпытывать. Я тогда ещё не знал, что вечером малый никуда не уйдёт. Да потому что и идти особо некуда было. На лето ребят разогнали каким-то образом. И каким-то образом Серёга устроился санитаром в одну из питерских больниц. Днём работал и кормился, ночевал там же. Но в этот вечер ночевать в больницу не ушёл. Я не гнал, малый сам не уходил.

страницы [1] [2] [3] . . . [5]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, Мужики и молодые

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>